Скороходов еще на протяжении десяти минут подробно рассказывал Марии о назначениях и особенностях консервативного лечения. Когда адвокат засобиралась покинуть кабинет главврача, Борис Лазаревич, прощаясь, протянул визитную карточку. Адвокат поднялась в кардиологическое отделение, чтобы уладить некие формальности с Черниковой.
Владимир Петрович поднялся со стула, когда ему показалось, что Ольга уснула, но она попросила его побыть еще немного. Дыхание ее было прерывистым, накопив сил девушка решительно потребовала листок бумаги. Семченко вытащил из внутреннего кармана записную книжку, раскрыл на чистом развороте, подал с ручкой. Ольга долго, минут десять пыталась написать записку Николаю. Архитектор забрал из ослабевших рук Черниковой записную книжку и вырвал страницу.
В палату проскользнула адвокат, Семченко, не прощаясь, решил выйти в коридор, где Завьялов предпринимал попытки прорваться через пост охраны. Парень, взбешенный неуступчивостью полицейского, не желающего выслушивать доводы, ради чего ему необходимо попасть в охраняемую палату, прошел до секции металлических стульев и сел сжимая кулаки.
– Молодой человек, – обратился к возбужденному парню Семченко, – вы – Николай Завьялов?
– Да! – Зло обронил парень, удивленный, что вопрос, заданный мужчиной не похожим на ментов, прозвучал, как утверждение.
– Ольга, просила передать вам. – Семченко протянул Николаю записку, взглянул с ожесточением на него и направился по коридору в сторону лестницы.
– Что это? – Удивился Николай свернутому листочку, вырванному из записной книжки, когда ответа не последовало, сжал его в ладони.
Что-то останавливало Завьялова развернуть записку, он опасался сорвать задание, что с такой тщательностью было спланировано его отцом. Николай разжал кулак, осторожно расправил на ладони записку, читая, ощутил, словно разговаривает Ольгой.
– Я так любила тебя, отвергала все сомнения, пытаясь видеть в тебе лучшее. Все оказалось постановкой, игрой моими чувствами, где жестокий режиссер, твой отец, желал достичь только одного – денег Клеонского. Не желаю тебя видеть. Ольга Черникова. – Еле слышно прошептал строки Завьялов.
Он уже занес ногу, чтобы пнуть по металлическому стулу, но передумал, записку вновь сжал в кулаке и быстрым шагом направился прочь. Выйдя во двор, Николай понял, что дышал через раз, глубоко вдохнул и резко выдохнул, зачем-то прикурил, тут же бросил сигарету вместе с запиской в урну, забираясь в автомобиль, выезжая с больничной парковки заметил возле ворот Саныча.
– Привет, Коля! – Сотрудник службы безопасности компании Пищальникова забрался на сиденье рядом с водителем, демонстрируя пробирку с кровью и пакетик с со светлой прядью волос, вытащенных из кармана. – Ты бы позвонил, обрадовал Геннадия Фомича.
– Я и без твоей подсказки собирался связаться с отцом. – Скорчил гримасу Николай. – Что ты мне под нос разную гадость подсовываешь?
– Это генный материал твоей подружки Олечки. – Терпеливо пояснил Саныч, поглядывая за движением на дороге.
– Раз ты считаешь, что это может улучшить настроение моего отца, то, хорошо я позвоню сейчас. – Объехав три стоящих возле магазина автомобиля, младший Пищальников остановился и на телефоне выбрал абонента с именем предок.
– Вспомнил об отце? – Пищальников был почему-то весел. – Чем решил меня удручить?
– Отец, меня постоянно удивляла твоя способность разговаривать вопросами. – Злость куда-то испарилась, Николай занялся, не зная, как рассказать о крушении планов.
