А письма были! Тот же убийца, и опять по душу богатого господина. Мы опять всех предупредили, на уступку преступнику не пошли, а он, преступник, слово сдержал – богатого господина на тот свет отправил!
Шумиха, оскорбления, наезды! Ведь мы такие же жертвы, как и Булкин, и Мураховский, это второй убитый – человек не бедный, но откуда-то из провинции и не особо знаменитый… И господин Прогоров…
Слава Богу прекратились послания! Но почтовый ящик Николая Федотовича оставили. На всякий случай.
Глава 3.
Василь Сергеевич глаза, хоть они за зеркальными стеклами, в сторону отводит, с огромным вниманием в верхнем ящике стола ищет что-то, и так невзначай кидает:
– Ты, Жень, Лушкину Маргариту Леонидовну, давно знаешь?
Вот что-что, а память у меня отменная! Если слово услышу, в нашем деле слова знать – первейшее дело, помню! А уж фамилии! Не забываю.
– Совсем не знаю, Василий Сергеевич. А что?
Железнов от ящика оторвался, на столе пальцем пыль перебирать начал.
– Да так… Соседка это твоя. Напротив живет.
– Да?! – Соседей надо знать! И не только в лицо, не только плохое. Фамилии, имена, а если человек в возрасте, то и отчества – записывать необходимо. – И что? – Я решил, что соседку убили, соседка не простая, и статью бы написать с подробностями о душевной теплоте убиенной, а журналист Кульков о старушке…
– Звонил сегодня «Спамер», – мы киллера, который письма слал, «Спамером» прозвали меж собой. – С номера этой самой Маргариты Леонидовны.
Опаньки! А убийца то – под самым моим носом, оказывается, обитает!
– Ну!!! – Наверное в свой невольный возглас я вложил столько искреннего удивления, что Василий Сергеевич о пылинке на столе забыл и в мои честные глаза своими зеркальными стеклами уставился.
– Да, Жень. Позвонил в полицию и предупредил о готовящемся убийстве. – Сказал Железнов, и отвалился на спинку кресла – осталось ноги на стол и сигару в зубы – Терминатор в роли шерифа Скруджа.
– Кого на этот раз? Опять олигарха?
– Нет… Не олигарха. Убийство должно быть ритуальным.
– Так может это и не Спамер?
Василь Сергеевич пожал плечами:
– Может быть… Он обещал подробности на почту Николая Федотовича переслать… а ты значит не смотрел пока…
– Я мигом! – Мое движение к двери шеф прервал тихим, не должным быть, замечанием: – Не надо. Я программиста вызвал… Пусть у меня настроит. Ты вот что…
Железнов вернулся к невидимой пылинке.
– Иди сегодня домой. И завтра на работу не приходи…
– Завтра суббота, я и так выходной.
Шеф стрельнул правым глазом поверх поляризованного стекла.
– Ага. Ну и хорошо! Но ты вот что… Ты не просто сиди. – Он облокотился на стол, поддавшись вперед. Понизил голос до шепота: – Я так понимаю – ты соседей не знаешь?
Словно в гипнотическом трансе я несколько изогнулся к столу, кивнул и заговорщически подтвердил:
– Нет, Василь Сергеевич, не знаю… Почти. – Честно закончил я.
– Ага… Вот и узнай. Фотоаппарат есть или у Фота спросить?
– Есть! – Гордо выпалил я.
Совсем не давно, находясь под влиянием обольстительного повествования Андрюхи Фота о творчестве художника с камерой, я приобрел зеркалку Кэнон. У Андрюхи. Он их менял часто. Новая в магазине появиться – тут же берет. А старые, продавал: знакомым, коллегам, друзьям. Я у него в друзьях числился, потому он мне к камере объектив совсем дешево подогнал. Очень хороший объектив – серии Л, с увеличением… Времени все не было свободного в парк сходить – опробовать. Вот теперь пригодится! Весь подъезд… Весь дом перефоткаю!
