– Да… Вот по поводу – соваться… А зачем соваться? Мне тут Фот от Виктора Николаевича…
– Виктор Николаевич так, – прервал меня шеф. – помочь просто хочет. Легенду вам с Андреем… Мол молодые журналисты, ленивые, по подъезду пройтись решили, раз редакция задание дала, ну заодно и познакомитесь. Понятно?
– Да… В общем то…
– У тебя с чутьем журналиста как?
– Нормально. – Несколько неуверенно поспешил я уверить шефа в своей профпригодности.
– Вот и хорошо. Участковый участковым, а ты чутьем! Может унюхаешь что…
– Как собака… – Сорвалось у меня не кстати.
– Собака животное хорошее. Водку не пьет, и песни по ночам не орет. Намек ясен?
Железнов часто удивлял меня, в том числе и способностями: читать мысли, через телефон определять запахи, видеть сквозь стены.
– Нет! Что вы! Василь Сергеевич… Всего один раз! Мы пото… – Я осекся.
– И потом – не надо. Фот небось уж за бутылкой побежал?
И тут раздался звонок в дверь.
– Да нет… Покурить… Уже возвращается.
Звонок выводил настойчивую трель.
– Открывай и помни! Завтра отзвонишь. – Закончил шеф наставления.
Я кивнул телефону и отбился. Чего говорить – и так все видит, через время, через расстояния…
– Ты че не открываешь? – Андрей стоял набыченный. – Запор?
– Сам запор! Шеф звонил… точнее я ему звонил – а он уж знает, что ты за водкой пошел.
– Откуда?
– Оттуда! Ты вообще личность подозрительная! – Я сунул ему под нос листок с крестиками и вопросами. – Вот! – Мой палец очертил мою фамилию.
– Ну и что?
– Восклицательный знак. И это значит – я личность подозрительная.
– Это кто же определил?
– Майор Дергач! И Железнов, Василий Сергеевич, его определение расшифровал. Говорит – Фот, который к тебе часто ходит, на тебя всем своим видом и поведением, бросает темную и глубокую тень!
– Темную тень?
– Косуха – раз, бандана с черепами – два, перчатки с клепками – три. Ну еще – кожаные штаны, казаки со шпорами…
– Нормальный вид…
– Водку вон купил…
– Продают – вот и купил. Мы же договорились? Под пельмешки. Вот селедка, хлеб, салат… Ты че? Да и вообще – твой Дергач – туповатый мужик под пятьдесят, в грязноватом пиджаке и не чищенных ботинках! Подозревает даже детей!
– Откуда знаешь?
– Да… В магазине встретились. Почитать ему захотелось – вот я ему свой паспорт и дал.
– Представляю… – В паспорте Андрей Андреевич Фот представал образцово-показательным комсомольцем, собравшимся на ударную стройку в Сибирь – на БАМ, или еще куда. По молодости он решил, что фотография в официальном документе тоже должна быть официальной. Потому постригся, побрился и надел отцовский костюм, с Олимпиады 80 висевшей в шкафу как реликвия.
– Долго он сравнивал! – Хихикнул Фот.
Бутылку и закуску поставили в холодильник. Андрей налил себе чай. Я изучал вопросы Виктора Николаевича. Все вертелось вокруг молодежи, как-то: наркомания и алкоголизм; отношение к пожилым; сексуальная распущенность…
Сначала я читал с улыбкой – нашел что спрашивать! Уж я бы и сам бы… Скоро улыбка исчезла – до меня дошло – вопросы не просто так составлены – они с определенной целью составлены, и цель эта… Я разозлился! На Виктора Николаевича. Ведь мог бы написать…
– Андрей! – Оторвал я друга от созерцания вороны за окном. – А Попов не говорил – зачем эти вопросы?
– Говорил. – Я поднял брови и несколько подал тело вперед. – Он говорил – вы все равно сегодня полдня думать будете как с соседями познакомиться и ни чего лучше бутылки водки и новоселья не выдумаете. Лучше притворитесь молодыми и ленивыми…
