Школьный стадион с одной стороны обрамляла большая полукруглая высотка, отличавшаяся от всех других домов белым цветом, от того было и немудрено, что жилой дом называли «Белый». Если нужна была точная ориентировка, то так и говорили, скажем – «Не подскажите где интернет кафе «Акула»? – задавался прохожий. «В белом доме!» – отвечал местный абориген.
Марс помнил, что пара-тройка его одноклассников также проживала в этом белом доме, да и в целом дом этот был для всех как бы знаковым, отличительным. Да и не только из-за того, что в нем гнездилось достаточное количество школьников и учеников, а в крайне пренеприятном инциденте, который и послужит главной основой протекающей в ближайшем будущем Марса.
Марс не мог точно определить в какой месяц и какого года свершилась эта страшная трагедия, которая потрясла всю школу и район. Разумеется был очень теплый день с зелёным покрытием крон деревьев, но уточнить был ли это сентябрь или скажем май, Марс сейчас едва ли мог. Знает лишь точно, что это все стряслось до прихода Данаи в их школу, а значит он учился в классе восьмом. Класс же в котором собственно и произошел главный эпицентр горя, учился на два класса младше. В тот день как раз проходила одна из последних тренировок перед футбольным матчем, Марс, как всегда, направив всю свою концентрацию и собранность на тренировки поначалу даже не сразу отреагировал на пугающий возглас прохожих и зевак. Только спустя пару минут ощутив спиной страх и ужас который оцепил всё в округе, он интуитивно осознал, что стряслось нечто неведанное и на редкость жуткое.
Школьники, наслаждавшиеся большой переменой, галопом выпорхнули из стен школы лишь бы быть в числе первых свидетелей и воочию лицезреть страшное зрелище, дабы потом пересказывать каждому всё, да и обязательно с каплей чего-нибудь выдуманного. Отряд машин скорой помощи окружил двор белого дома с невероятной оперативностью, словно сигнал о вызове произошел от самой покойной.
Марс, проскользнув через узкий забор оказался внутри бедового двора, на сером асфальте которого раскинув руки в стороны подобно распятию, растянувшись в бордовой луже лежало хрупкое тельце девочки лет двенадцати.
Это была Полина Щербакова, бедняга, которую недобрые одноклассники звали «Щербатая». Правда Марс, имевший отличную память на лица и острую наблюдательность к окружающим, при всем при этом не мог с точностью вспомнить лицо девочки, кровь которой сочилась по бесчувственному покрытию.
Лишь неясный силуэт, обрисованный в памяти и образ виденный воочию с ее трупа, являли представление о заурядном облике, волокущим некогда свою жизнь в бессменном джинсовом сарафане.
Полине на момент падения было полных двенадцать лет, она была единственной дочерью убитой горем вдовы, которой ещё к ужасу удалось похоронить своего мужа тем летом, трагически погибшего под колесами автомобиля. И вот тогда на все горести недоброй судьбы, несчастная женщина столкнулась ещё с более неведомой для неё потерей.
На следующей день фойе школьного заведения было оформлено большим некрологом и охапками цветов, что обрамляли фото, с которого улыбалось грустное личико девочки.
– Говорят она высоты боялась! – слышались звонкие голоса ребятни.
– А на фиг тогда на крышу полезла? – отозвался вопросом другой пацанёнок.
– А может её заманили? – сомнения из третьих уст.
– Кто?
– Маньяк?
– Всё возможно!
