Читать онлайн Антон Григорьев - Кубик

© Антон Григорьев, 2023

ISBN 978-5-0059-7888-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кубик дребезжал.

Тонкий стук о рёбра стекла непривычно звонко разносился быстрыми ударами, заполняя эхом пустые комнаты. Крепкие мелкие грани скакали в стакане, всё больше резонирующем от продольной дрожи всего здания. Он метался мелко, но столь быстро, что порой можно было подумать, что его составляющие части находились одновременно по всей пустоте.

Именно этот острый звук и заставил Дей очнуться, но оно ещё не понимало происходящего. Первая секунда чего-либо случившегося (например: просыпания, звука бьющегося кубика или тряски здания) ничего не предвещает, осознание приходит позднее. Всю ту первую секунду Дей оценивало необычайно чистое пространство вокруг, принимало яркость новой, ещё не обжитой квартиры. Сияющие голубые занавески не сдерживали ясную заливающую светом источника погоду. Все цвета перестали оттеняться синевой воды \/ размываться мутностью, вместо этого они искрились чёткостью. Существо это в детстве посещало воздушные бассейны, с кубометрами сухого, безводного пространства, но совсем забыло те резкие ощущения. Голова Дей смотрела на пустое место рядом на кровати, подушка на котором ещё была вмята. Это его след. След совсем свежий, как обычно оставленный в начале смены, задолго до пробуждения Дей. Всё же, проснувшееся существо, неизвестно как, понимало – оно единственный живой организм в квартире, как и в доме, улице, районе и всём городе.

Секунда осознания закончилась и глаза Дей расширились, вернув внимание в настоящее. Рот раскрылся для вдоха, но того не произошло и живот впал. Вот, почему всё было так ярко и светло, почему звук резал ушные раковины, а руки так свободно и легко двигались. Вся пустота комнаты оказалась залита воздухом. Он не сбивался в пузыри под потолком, а дул ветром из пустой улицы. Там так же было всё сухо, ни капли воды, нигде! – дышать оказалось нечем.

Дей дёрнулось за стаканом обычно бодрящем с утра, в котором всё сильнее бился кубик. Распознать вершины фигуры невозможно, кубик скакал с невероятной скоростью и, если бы не дно, преграждающее путь, он бы выскочил через верх. Откуда тогда Дей знало, что это куб камня чистой соли? И как бы его это спасло? Перед сном оно всегда наливало себе стакан холодного воздуха, заполнившего теперь всё в округе, а для дыхания нужна вода. Голова, не думая, сама взяла за основу принцип, что если воздух поменялся с водой местами, то и воду нужно искать там, где обычно был воздух. Тело пало в жар, Дей выбежало из комнаты. Белый коридор был пуст лишь несколько недель после переезда, но теперь Дей не попалось ни одной вещи, кроме засохшего старого мха и обвисших от грязи водорослей. Что стало с их квартирой, ведь они всегда убирались?

На кухне Дей распахнуло холодильник, все полки которого оказались пустыми. Оно, слегка подрагивая грудью, шагнуло назад от очередного подземного толчка. Нельзя, опасно пускать воздух в лёгкие, но задохнуться тоже нельзя. Вся кожа щипала, а глаза жгли от напора кислорода, и эта сухость распространилась не только на одно живое тело. Петли холодильника не выдержали и дверь обвалилась. Дей медленно повело глазами по стенам, разукрашивающимся трещинами, обои сдирались, вся мебель серела. Сколько организм сможет выдержать, задержав дыхание, Дей не знало. Затхлость разъедала облицовку, тумбы обжигали, всасывая влагу из угорелого воздуха. Заурчал трубопровод, Дей дёрнулось к крану. Оно повернуло сразу оба вентиля, но вверх, в раковину, ничего не полилось. Из шатающейся в раскрошенном бетоне канализации опять затрубило и обе ручки оторвались, развалившись прямо в руках. Здание трясло всё сильней, посуда ржавела на глазах, выгорающая мебель раскалывалась. А на подоконнике оказался большой графин с прозрачной кристальной водой. Он стоял перевёрнутым и жидкость не выливалась. Дей, подскочив, ухватилось за него двумя руками желая нырнуть в воду для желанного вдоха, но пластмасса тут же разъелась, а бывшая вода пеплом разлетелась по окну.

Рёбра сдавили лёгкие, глотка сжалась. Я задохнусь! Тело опять затрясло, давление в ушах поднималось и зубы давили. Заря больше плавно не насыщала двор, теперь там стоял неистовый зной. Температуру поднимал не один источник, жёг весь купол. Воздух, окутавший весь город, не задерживал лучи и любой отблеск искрился. Так и мелькнул в глазах Дей яркий проблеск с улицы, в небольшом ведре между двумя противоположными домами. Вода! До неё невозможно успеть с их этажа, но это не повод не попытаться, сказало бы Мий. Сразу умри или делай!

Дей выбежало прочь из квартиры, стены которой уже сыпались. От сухости входная дверь разлетелась в опилки и, отряхиваясь от пыли, оно сбежало по лестнице вниз. Куски бетона едва сдерживала арматура, приходилось прыгать через некоторые ступени. Писк извивающихся поручней резал уши, всё гнулось, кривилось, изъедалось, сыпалось сверху водопадом строительного мусора и вот, Дей высвободилось наружу. Знойная духота окутала его. Тяжёлый смог обращал прежние цвета в сепию. Голова ехала, ударяя пульсом в виски. Жар хотел выйти потом из пор, но тело обезвожилось. Дей, направив лоб на свою цель, поднялось с пяток и побежало. Водоросли гнили на земле, все кустарники, деревья, бутоны крючились или обваливались к ногам, где плотва, задохнувшись, уже перестала биться. Дей знало, что не выдержит, что не перебежит площадку, в глазах уже темнело и ноги шатались по сторонам, но всё же не останавливалось. Дорога дрожала, шатающаяся земля рушила на фоне небоскрёбы. Время замирало, и сердце силой било кровь в поисках влаги. Многоэтажные дома один за другим складывались, уже летя вниз громадными плитами. Ржавые, зыбкие машины сваливались в новые трещины земной коры. Весь мир, высыхая, превращался в пыль. Только эта вода могла спасти Дей от того же.

Невозможно бежать. Онемевшие руки обвисли, соль сменяющихся глаз изрезала глазницы, глотка больше не щипала, сознание не выдержало и силы оставили, обрушив тело в паре шагов от ведра. Треснутые губы поджались, вся кожа стянулась и дрожащие разорванные сухими мозолями пальцы вытянулись к воде. Один вдох. Один маленький глоток воды. Оставалось только наклонить на себя ведро и всё пройдёт. Но тут проржавевший металл разошёлся, а из прощелен посыпались струи серого песка. Тонкий скрип вытянулся изо рта умирающего. Рука ослабла и грудь больше не тряслась. Дей не чувствовало боли разъедающихся конечностей или сдавленность глотки, оно сбилось внутрь себя, боясь того, что будет дальше. А дальше смерть.

Два боковых здания осколками стёкол, кусками метала и кирпичами летели на Дей, тело которого и само стало разваливаться. Лёгкий ветер как старую книгу мог уничтожить весь этот усохлый мир, но и его не надо было. Падающая лавина обломков должна была стереть прах Дей, но в последний момент лавина превратилась в волну кристальной воды. Тонны литров обрушились на него всего, вдавив в землю, размозжив об асфальт. Вся улица мгновенно омочилась и затопилась неоткуда взявшейся водой. Дей наконец-то вдохнуло полной грудью.

Оно всё так же лежало на своей кровати. Та же комната, тот же дом, тот же город. Всё стоит на своих местах. Из сна выбрался только взгляд – умирающе задохнувшийся посреди пустыни бывшего города. Квартира, как и вся улица, была, как обычно залита водой и дышать можно было спокойно. Мелкие неоткуда взявшиеся пузырьки воздуха изредка встречались на потолке. Во рту ещё чувствовался вкус сухости из сна, Дей сравнивало сухость со вдохом солёной воды. Оно облизало острые губы и сменило глаза. Глазные яблоки вмиг сделали пол оборота вокруг поперечной оси, развернув вперёд задние зрачки. На самом деле, какие задние, а какие передние запомнить было невозможно. Глаза менялись местами тысячи раз на дню, да и во сне. Но встречались существа с гетерохромией как парной (когда цвета двух глаз не совпадали), так и четырех (когда все четыре зрачка отличались) различного цвета. Или анизотропией как анизокорией, (различные размеры зрачков) но никогда не скрещенной, вот только у тех существ и была возможность разделять глаза. У Дей радужные оболочки не выделялись, все четыре были просто серыми. Кожа немного светлей, но только из-за того, что оно давно работало в офисе. Да и источник так не светил ярко как прежде, а все существа под куполом плавно бледнели.

Глаза поменялись ещё несколько раз принимая этот мир. Лобные и скульные мышцы, расположенные над и под глазами соответственно, пуская малую волну, вращали, казалось бы идеально круглые глазные яблоки во всех направлениях. Поэтому прямого крепления зрительного нерва с органом зрения у мозга не было. Оголённые нервы тёрлись о глаза с боков, принимая сигнал со склизких шариков. Если бы кто-то хорошенько приложился битой по затылку, то при раскрытых бровях велика вероятность потерять оба глаза навсегда.

Сейчас его острые гладкие брови чуть расслабились, но сразу опустились ниже, чтобы уменьшить окружающую яркость. Оно не думало где находится, просто созерцало, пока не пытаясь понять. Скулы выше не поднялись, потому что и так через верхнюю челюсть плавно перерастали в нос, но носогубные складки сжались, подтянув толстые острые губы и обнажив верхние зубы. Дей прошлось по дёснам тонким языком, едва сморщив угловатый подбородок. Лицо, видимо, опять во сне напрягалось и мышцы гудели. Голова теперь сама не поворачивалась в лево, не было смысла в том. Всё же, Дей заставляло себя это сделать, зная, что ничего там не обнаружит и что поворот ничуть не успокоит его. Повернуло. Подушка. Не вмятая, как во сне. Уже давно не вмятая. Может, стоило бы её продать, раз смысла в ней нет? Купить наичистейшего воздуха градусов под сорок и напиться вдоволь. Видать перепонка у кого-то узка и смелости не хватает.

Свет источника, круглосуточно освещавшего комнату, как раз начинал розоветь. Занавески оно сняло ещё в прошлом тепловом цикле, и что бы квартира прогревалась, и на охоту сгодились бы, если бы Дей ходило на охоту. Будильника больше не заводило, так как зачастую ворочалось последние часы сна перед работой. Физически оно полностью здорово, его мучило то, что внутри. Что уже девятый цикл не давало покоя, что опустошило соседнюю часть кровати. «И зачем тогда вообще что-либо в жизни нужно? Оно (это естество, эта надежда, этот смысл) приходит на время, даруя радость, осчастливливая тебя. Оно ждёт, когда ты забудешь себя прежнего, себя угрюмого, замкнутого, одинокого. Ждёт, когда поймёшь для чего тебе жить, когда ты ослепнешь от новых идей, от пути, чистого, светлого. И вот, когда ты только очистилось и отреклось от себя прошлого, оно тебя покидает. Навсегда! Всё обрывается, все планы, мечты в самый пиковый момент. Я точно знаю…» – Повторяло Дей, – «Чем больше ожиданий, тем сильнее разочарование».

Девятый цикл это грызло Дей. Оно хотело всё вернуть и не могло принять тот факт, что всё кончено. Всё выплакано, измучено, выедено из глубин души. Дей не понимало, почему, как раньше, не может просто сложить кисти, забыться, успокоиться. Всё перепробовано, все попытки совершены. Ладно, если бы мешали счета, которые оно опустошило, законы, которые оно нарушало, знакомые, которых ещё можно предать, можно использовать для малейшей надежды, но нет. Ни мыслей, ни планов, ни идей. Хорошо было бы, легко. Перестало бы Дей тратить нервы на невероятные, фантастические исходы, на мельчайший шанс, который, в случае победы, только подтвердил бы очевидное: Мий мертво и его ничего больше не вернёт. Это первое. Стены купола – границы жизни, по ту сторону один толстый лёд. Это второе. И третье – работать нужно, а не ныть и придумывать очередные бессмысленные изобретения.