Куда идет смертная казнь - страница 22

В 1987–1989 годах число казней (а скорее, объем поступающих о них сообщений) заметно снизилось; в 1987 году, например, подтвержденными оказались сообщения лишь о 132 казнях. (В случае достоверности этой информации, можно было бы говорить о минимальном числе казней за всю историю КНР[47].) Однако в последующие годы число казней и смертных приговоров постоянно увеличивалось.

Середина 90-х годов – одна из самых мрачных страниц в истории правосудия в Китайской Народной Республике. В мае 1996 года руководство КНР предприняло широкомасштабную кампанию против убийц и насильников, грабителей и наркоманов, получившую название «жестокий удар» («Strike Hard»). Эта кампания замышлялась в первую очередь против резко возросших в стране масштабов и распространенности насильственных преступлений, а также против набравшей силу организованной преступности[48], однако в ее сети попало огромное число людей, виновных в ненасильственных и куда менее опасных преступлениях. Массовые и публичные казни устраивались как одно из мероприятий по случаю праздников, и именно в такие дни чаще выносились смертные приговоры. Апелляции осужденных удовлетворялись крайне редко, и такие приговоры быстро приводились в исполнение.

Таблица 1

Динамика смертных приговоров и казней в КНР в 1996–2008 гг.

Продолжение таблицы 1

Из табл. 1 видно, что первый же год этой кампании дал пиковые показатели казней и смертных приговоров за все последующие годы. Более того, показатели 1996 года до сих пор остаются рекордными и по «вкладу» Китая в мировую статистику применения смертной казни (независимо от полноты и достоверности данных, тщательно скрываемых властями). Так или иначе, в 1996 году этот «вклад», как видно из табл. 2, составил 85,8 % от общего числа зарегистрированных в мире смертных приговоров и 92,2 % от общего числа всех казней. В дальнейшем эти показатели значительно снизились.

Таблица 2

Доля КНР в общем числе зарегистрированных в мире смертных приговоров и казней в 1996–2008 гг. (в %)

Продолжение таблицы 2

В последующие пять лет, до 2001 года, масштабы применения смертной казни в КНР, судя по опубликованным данным, стали заметно снижаться. В 1998 году, например, доля смертных приговоров в КНР в общем числе зафиксированных «Международной амнистией» смертных приговоров во всем мире оказалась минимальной за 1996–2006 годы – она составила 42,4 %[49]. По тем же данным, число казней в стране с 1996 по 2000 год снизилось в четыре раза. И все же за 90-е годы в Китае, даже по самым минимальным оценкам, было казнено около 18 тыс. человек.

Разумеется, здесь приводятся лишь данные, зафиксированные правозащитными организациями, хотя, по мнению экспертов, данные о казнях в КНР за 1996–2000 годы занижены в три-четыре раза. Такие оценки, скорее всего, справедливы; иногда это подтверждают и высокопоставленные китайские официальные лица, не называющие своего имени. Понятно, что вовсе не случайно данные о применении смертной казни составляют в Китае государственную тайну, несмотря на то, что ч. 2 ст. 212 УПК КНР предусматривает обязательную публикацию сообщений об исполнении смертного приговора.

На пороге XXI века уголовная политика в Китайской Народной Республике, по мнению зарубежных исследователей, становится менее противоречивой и более последовательной. Считается даже, что в Китае в конце XX века «формируется новая юридическая культура, аккумулирующая наследие мировой юридической мысли». Поэтому доктрина уголовной политики, якобы, все больше отходит от шараханий между «замшевой перчаткой» и «железной рукой»