Куда исчезают города? Кукла Палача - страница 42

– Он ушёл! Спокойно! – прикрикнул Палач, глядя на бледное отражение. Взгляд остался безнадёжно потерянным. Мышцы сводило, а мочевой пузырь, наоборот, поддавливал.

– Хрен с тобой трус! – буркнул Палач. Неверная рука в последний раз сжала пучок ниток. – Забирай мешок с костями.

Юга будто камень бросили в пучину эмоций. Леденящий страх, гнетущая безнадёга, а также множество плохих прогнозов. Печальный багаж, который оставил демон. Эмоций уносили подобно водопаду. Понятно почему Палач дал дёру. Эгоистичный дух привык впитывать боль, но не умел ее терпеть. А вот Юг привык к пустоте внутри. Издержки одержимости. Он зажмурился и подался чувствам. Хотя в носу щипало, а уголки губ опустились, было приятно. Юг любил жалеть себя. Глубокий вдо-о-оох. «Ну, вроде полегчало».

В стеклянных глазах зарделась тёплая искра. Юг снова видел, снова дышал. «Интересно, чем в организме можно управлять после нервного срыва?» Тяжёлая голова не отреагировала на приказ подвинуться. Коленки после попытки контроля, подогнулись. На счастье, зачесался нос. Тело согласилось одолжить верхние конечности. Юг дёрнулся, но нити на запястьях сдержали порыв. Руки крепко «пришили» к стене. «Надо бы поискать способ выбраться». Глаза согласились фокусироваться. Реальность до усталого мозга доходила кусками. Первым явился Палач. Он сидел в тёмном углу, окутанный голубой дымкой. Скрип-скрипт. Густая тень с красными глазами качалась на кресле-качалке. Железные перчатки держали длинные спицы, меж которых вилась чернильная пряжа. Частенько спицы соскальзывали на кованные манжеты. От чего темный угол озарялся искрами. Благодаря вспышкам угадывался клыкастый рот. Демон что-то напевал и стоило больших трудов растормошить уши.

– Раз голова, два голова,

– Висела слетела еще одна!

– Раз голова два голова,

– Не стой у добычи Палача.

Гадёныш мурлыкал в своё удовольствие. Работа у демона-вязальщика спорилась. Комнату завалили полосы чернильной пряжи. Дорожки колдовских пут лежали кольцами будто змеи. А вместо голов на конце змей красовалась боевая амуниция. Одна «голова» – это ореховидный шлем с вмятиной на затылке. Другая – свёрнутый воротник из подранной кольчуги. «Где-то Юг уже видел подобную защиту. Точно! На мертвецах перед таверной». У ног свалены в кучу нагрудные пластины. Листы, заляпанные мозгами прошлого владельца. Неужели Палач хочет сшить доспехи из хлама под окнами?

– Что хуже мародёрствовать или бабьей вышивкой увлекаться? – хохотнул Юг. Голова двинулась с болезненным щелчком.

– Надо будет и рот зашью! – припугнул демон. – Должно же быть у палача дело в свободное время. Устаешь нести справедливость на лезвии топора. Тьфу. Балладу прервал. Итак…

– Раз голова, два голова,

– Глупо прожил, себя лишь любил.

– Раз голова, два голова,

– Что заслужил, то получил.

В конце куплета вмятина на ореховидном шлеме разгладилась.

– Добрая песня и доспехи скрепит! – демон припомнил кабацкую присказку. Юг всегда думал, что в ней говорилось о боевом духе. Но все лучше, чем нацепить хлам без надежды на победу. Шлем проваливается вмятиной ещё глубже.

– Не вздумай ржать гнида! – рыкнул Палач, видя ехидную ухмылку хозяина. – Знаешь, как говорят, на человеке смотрится лучше, чем на вешалке. Примерь-ка.

Плетеные змеи на перегонки поспешили к связанной жертве. Юга одевали и били одновременно. Наконец мышцы просели под весом железного костюма. Душу сдавило чужое негодование. Бывшие владельцы доспехов приняли Юга за вора. Конечно. Именно Юг одел чужую броню. Голоса мертвецов звучали всё громче. Они проклинали, угрожали. Тело, как гигантская ракушка, наполнилась звукам. Ропот сковал душу, а тело заперли доспехи.