Вторая Дуська тяжело вздохнула и, шмыгнув носом, проблеяла:
– И книгу не видела?
Первая Дуська отрезала:
– И книгу…!!! Ничего не видела!!!
Вторая Дуська, перестав быть «девочкой для бития», хитро так спросила:
– А как же визитка? Ну та, которую я этому лахудратому Константину дала? Ведь, наверняка, обязательно позвонит? И что, притвориться, что я его знать не знаю и никаких визиток ему не давала?
Первая Дуська рассудительно проговорила:
– Почему, знать не знаешь? Знаешь. Встретитесь, об истории родного края поговорите. И на этом твое «монастырское» приключение нужно и закончить. – И добавила грозно: – Ясно?!…
Вторая Дуська, опять тяжело вздохнув, невнятно промямлила:
– Ясно, ясно… Чего уж тут неясного… Ладно. Так и сделаю…
Конечно… Со стороны это бы выглядело в высшей степени странно. Едет баба за рулем машины, в которой на несколько миллионов всяких драгоценностей, и разговаривает сама с собой. Да мало того, что просто разговаривает, а еще и спорит сама с собой. Явный признак раздвоения личности, если еще чего не похуже! Думаю, психиатры этому бы могли и более заковыристое название дать, если бы услышали эту беседу. Но подобные разговоры сама с собой я изредка вела, и, соответственно, доложить об этом психиатрам было некому. Подобные споры одной Дуськи с другой, как и покер, очень прочищали мозги, и мне всегда это помогало принять верное решение. Правда, не всегда это самое решение приводило меня к спокойной жизни, но нервы успокаивало – однозначно.
Когда я подъехала к магазину, возле «черного» входа металась Сенька, чуть ли не грызя ногти, а за ней, с унылой и какой-то потерянной физиономией, словно тень самой Сеньки, маялся Игорек. Лихо зарулив на стоянку, я вышла из машины и широко улыбнулась спешащей мне на встречу сестре. Сенька была мрачнее тучи, и улыбка как-то сама собой истаяла на моем лице, словно кусочек сливочного масла на раскаленной сковороде.
– Что случилось?
Это был мой первый вопрос, который я задала сестре. Сенька хмуро глянула на меня и прошипела сквозь зубы:
– Где тебя черти носят???!!! Я уже в милицию собиралась бежать!!! – И потом, плюнув на присутствие подчиненного, рявкнула, не сдерживая эмоций: – Почему у тебя телефон не отвечает, а?! Я извелась тут уже вся!!! Ты в курсе, что тебя уже больше пяти часов нет?!
Я тоже, не особо обращая внимание на Игорька, растерянно ответила:
– Что значит, где меня черти носят?! Ты ж сама меня в монастырь за товаром отправила!
Но Сеньку не так-то легко было сбить с курса. Она прищурила свои зеленые глазищи и стала похожа на большую злую кошку, только что искры с волос не летели:
– Отправить-то я отправила, так ведь не для пострига!!! Монастырь-то мужской, насколько я понимаю! А тебя столько времени не было, что я уже, было, решила, что ты там навсегда решила остаться!
За нашими спинами сдержанно хихикнул Игорек, и это меня немного привело в чувство. Стоим две тетки посреди тротуара и орем друг на друга, словно базарные торговки. Поумерив пыл, я, как можно спокойнее, проговорила:
– Ты вот что… Орать заканчивай и пойдем в кабинет. Там и договорим. – А затем обратилась к охраннику: – Игорек, на заднем сиденье у меня две коробки. Отнеси их, пожалуйста, товароведам. – И протянула ему ключи от машины. Затем сгребла Сеньку за плечи и чуть ли не силой потащила ее в сторону кабинета.
Сестрица все еще продолжала гневаться, что выражалось в сурово сжатых губах и прищуренных глазах. Но чувствовалось, что первая волна гнева уже прошла над нашими головами.
