– Хорошо, что не сказала им, кто ты, – внезапно похвалил он, посмотрев на мою шею.
Я обхватила ее рукой.
– Но они задают вопросы об ошейнике. Что им отвечать?
Мужчина пожал плечами.
– Что хочешь. Прикрой одеждой, я велю принести тебе шейные платки или пелеринки.
– Ваши служанки уверены, что я останусь здесь. Это правда?
Микаэль отрицательно помотал головой.
– Я же говорил, что ты будешь моей куклой, но на особых условиях. Вместе со мной станешь посещать церкви и судебные заседания, поможешь в некоторых делах и будешь делать все, что я скажу.
Я вновь сглотнула ставшую вдруг вязкой слюну. Мы с мамой хоть и посещали церковь, чтобы не вызывать подозрения, но я ее терпела с трудом. Внутри божьих храмов мне становилось плохо, голова болела, в глазах темнело, и я еле досиживала воскресные богослужения. Но говорить об этом не стала. Уверена, что эту информацию Микаэль сможет использовать против всех ведьм. Поэтому просто кивнула.
– Но жить будешь здесь. Вот только я решил поселить тебя отдельно, иначе вдруг ты навредишь моим людям?
Я удивленно вскинула брови. Навредить я не могла, даже если бы захотела.
– Значит, договорились. С завтрашнего дня будешь всегда следовать рядом, – проговорил инквизитор, вновь возвращаясь к своим делам.
– Погодите! – возразила я. – Вы так и не сказали, что с моей мамой и сестрой. Я не смогу выполнять ваши приказы, зная, что они в опасности.
Инквизитор поморщился, но все же ответил:
– Мать выпустили из тюрьмы и отправили восвояси, но за твоим домом будут тщательно следить. Малейшее подозрение, что она занимается колдовством, ее снова схватят. И уж тогда смерти не миновать!
Я вздохнула, то ли с облегчением, то ли с вновь возникшим беспокойством. Матушка хоть и не обладала магией, но могла вновь искать встречи с Верховной ведьмой и просить ее найти способ спасти меня. Решила попытать удачу:
– Могу я увидеть их и убедиться в ваших словах?
Микаэль нахмурился. Не глядя в мою сторону, он процедил:
– Если будешь себя хорошо вести и начнешь приносить пользу, я подумаю об этом.
– Ясно, – вздохнула я. Собственно, не особо и рассчитывала на доброту этого мужчины. – Могу идти?
Верховный инквизитор уже готов был кивнуть, но вдруг прищурился и обвел взглядом мое тело.
– Есть еще кое-что, – с этими словами он полностью повернулся в мою сторону, вальяжно откинувшись на спинку своего роскошного стула. – Сними платье и все, что под ним тоже.
– Что вы сказали?
Глаза инквизитора будто прожигали меня насквозь, безжалостно и неотвратимо.
– Что слышала. Представь, что ты на крещении и оголи тело!
– Какое крещение? Вы же понимаете…
– Делай, как сказал!
Я всхлипнула, он был такой невозмутимый, как будто для него заставлять раздеваться девушек – ежедневная рутина. Впрочем, не удивлюсь, если так оно и было. Я решила воззвать к его благопристойности.
– Но вы же инквизитор? Разве для служителей Ордена не…
– Не надумывай! Мне нет до тебя дела! Но очень нужно знать, есть ли на твоем теле ведьмовские знаки. Служанка ничего не сказала, могла и не заметить. Да и я хоть и видел тебя без одежды, но ты была вся в грязи и крови от обряда. Так что давай, не зря же вымылась?
Я торопливо ответила:
– Никаких знаков! Ничего! У меня чистая кожа.
– Мне самому сорвать с тебя платье? – угрожающе проговорил Микаэль и сложил ладони в замок, похрустывая суставами на пальцах.
Со злостью и обидой, глядя прямо в глаза мужчине, я начала развязывать пояс жилета и стягивать платье. А он смотрел и ждал, даже не думая отворачиваться. Нахально скользнул взглядом по моим оголенным плечам, прошелся внимательно по верхней части груди и удивленно приподнял бровь. Когда я оказалась перед ним в панталонах и корсете, он встал со своего стула. Я замерла. Он направился ко мне, а я попятилась. Пока инквизитор надвигался, я, обхватив себя руками за плечи, двигалась назад к спасительной двери. Хищно улыбнувшись, он продолжал приближаться.
