- А что ты сделала, чтобы я к тебе относился не как к дешевке? - Ян щурится и обхватывает моё лицо рукой, грубо придерживая за подбородок, — почему не слушалась? А? Почему сбежала? Вот, что бывает, когда слово свое не держишь! Когда замуж за другого выскакиваешь на зло мне.
- Не помню, чтобы я тебе слово свое давала! Раз с отцом о браке договаривался, вот на нем и женись! А я вышла за того, кого люблю!
- Разлюбишь! - Выплевывает мне в лицо с яростью.
Не нравится? Правда моя не устраивает? Злиться, что другого ему предпочла? Так для меня все лучше его! Любой, даже самый отвратительный человек в мире, лучше его будет! Твари, ублюдка последнего.
- Не разлюблю! Тебе на зло другого любить буду! Мужа законного, а вот то, что сейчас ты делаешь, это незаконно. Это похищение. Это принуждение. Это..., — я не успеваю закончить свою мысль, потому что Рузавин закрывает мне рот рукой. Крепко держит. Освободиться не получается.
Я пытаюсь его укусить, но все бесполезно. Я губы не могу разомкнуть и получается только мычать. Брыкаться тоже нет смысла. Чем больше я сопротивляюсь, тем сильнее он вдавливает мою голову в стену. А его рука настолько плотно прижата к моему лицу, что пальцы практически лишили меня кислорода. Носом не могу сделать вдох. Так, лишь маленькие, жадные глоточки, достаточные для того, чтобы не лишиться сознания.
- А теперь послушай меня! Обычно я говорю раз, но тебе, как особенно "одаренной", повторю в последний раз: договор с твоим отцом был?
Интересно, как я должна отвечать на его вопросы? Ведь даже кивнуть не могу. Моргнула.
- Правильно. Был. Я свое слово сдержал?
Я снова моргнула. Отец как-то невзначай проговорился и сказал, что некий Рузавин перевел ему несколько миллионов насчет фонда и в преддверии выборов это было весьма кстати. Вот только я и представить себе тогда не могла, что это был "взнос" ... в меня. Первая, так скажем, инвестиция. Но если была и первая, то были и последующие. И я с ужасом представляла сколько в конечном итоге выложил Рузавин за то, чтобы иметь возможность породниться с моим отцом.
- Я же ведь тебя не трогал, — он вторую руку убирает с моего плеча и обманчиво нежно заправляет мне за ухо воображаемую прядь, — и следил, чтобы никто тебя не трогал. До свадьбы со мной. Ты мне была нужна с кристально чистой репутацией. Как у твоего отца. Свадьбу бы отгуляли такую, что потом весь город бы на ушах стоял, — от его искусственно успокаивающего тона становится дурно. Не такой он человек, чтобы так разговаривать, — как раз бы перед выборами в мэры города, когда твой батя свалил бы в область, а меня бы благословил на свое местечко.
Если то, что он говорит правда, то отец собирался выдать меня за этого изверга уже в этом году?! Губернаторов будут назначать через полгода. Внутри меня все застыло... А этот сукин сын все продолжает:
- А ты дрянь мелкая, решила мне в малину нагадить? Не для того я твоему отцу такие бабки закидывал, чтобы ты мне выбрыки такие выкидывала! У меня планы, крошка, в которых ты одну из главных ролей играешь! Тебя жизнь очень интересная ждет.
А мне плакать хочется, в комочек сжаться и завыть от безысходности. Понимаю я к чему он ведет. Если свадьба, репутация, выборы... Ему семья нужна, жена чистая и невинная, чтобы ребенка родила, чтобы все как капля росы — прозрачно и чисто. Вот зачем я ему нужна. А тем более с таким отцом, да такими связями... Породнившись со мной, для него, мрази такого проклятого, все двери нашего города откроются и все улыбаться будут и руку пожимать.
