– Я не знала, что его убьют! – Она села на диван-кровать и закрыла лицо ладонями; плечи затряслись. – Я не знала, что его убьют!
– Ладно, Астрид.
Я сдался, сообразив, что так ничего не добьюсь, кроме растущей не-приязни к себе. Должно быть, она действительно любила Дюкло, и он всего лишь сутки как мертв, а я тычу пальцем в кровоточащую рану.
– Я нередко встречал людей, до того запуганных, что невозможно было вытянуть из них правду. Но подумайте о случившемся, Астрид. Ради бога – и ради себя самой подумайте. Это ваша жизнь – и это все, о чем вам теперь стоит заботиться. У Джорджа жизни не осталось.
– Я ничего не могу сделать! Я ничего не могу вам сказать! – Она не отнимала ладоней от лица. – Прошу, уйдите.
Я понял, что и сам не могу ничего ей сказать, поэтому выполнил просьбу.
Одетый лишь в брюки и майку, я рассматривал себя в крошечном зеркале в крошечной ванной комнате. Грим весь без остатка покинул мои лицо, шею и руки, зато полотенце уже никак нельзя было назвать белым. Похоже, густой шоколадный цвет оно приобрело навсегда.
Я перешел в спальню, едва вместившую в себя койку и раскладной диванчик. Койку занимали Мэгги и Белинда, обе крайне привлекательные в ночных рубашках, состоящих преимущественно из отверстий. Но у меня на уме были проблемы более насущные, чем размышления о том, как некоторые производители женского белья экономят на ткани.
– Вы наше полотенце испортили, – упрекнула меня Белинда.
– Скажете уборщице, что снимали макияж.
Я потянулся к своей рубашке. Ворот изнутри окрасился в желто-коричневый цвет, и не было никакой надежды его отстирать.
– Значит, большинство девушек, работающих в ночных клубах, живут в общежитии «Париж»?
Мэгги кивнула:
– Так сказала Мэри.
– Мэри.
– Мэри?
– Милая английская девушка из «Трианона».
– В «Трианоне» не работают милые английские девушки, там работают только скверные английские девушки. Она была в церкви?
Мэгги отрицательно покачала головой.
– По крайней мере, это сходится с тем, что сказала Астрид.
– Астрид? – переспросила Белинда. – Вы с ней разговаривали?
– Провел некоторое время в компании этой дивы. Боюсь, без особой пользы – она не из общительных. – Я вкратце изложил малосодержательный разговор с Астрид и заключил: – А вам, чем шататься по ночным клубам, пора браться за дело.
Девушки переглянулись, затем холодно уставились на меня.
– Мэгги, завтра прогуляйся по парку Вондела. Посмотри, не будет ли там Труди – ты ее знаешь. Она тебя тоже знает в лицо, так что не попадись ей на глаза. Мне интересно, чем она занимается, не встречается ли с кем-нибудь, не разговаривает ли. Парк обширный, но ты найдешь Труди легко – ее будет сопровождать очаровательная старушка этак пяти футов в поперечнике. Белинда, тебе на завтрашний вечер достается общежитие. Если увидишь девушку, которая была в церкви, проследи за ней. – Я напялил мокрющую куртку. – Спокойной ночи.
– И это все? Вы уходите? – Мэгги выглядела слегка удивленной.
– И куда же вы так торопитесь? – спросила Белинда.
– Завтра вечером, – пообещал я, – уложу вас в постельку и расскажу про Златовласку и трех медведей. А сегодня у меня еще есть дела.
