Он фыркает и отворачивается.
– Лей бенз, я сказал, – давит Саныча взглядом, но тот по-прежнему не двигается.
Уже и машины нам вовсю сигналят, опять ведь процесс заправки тормознулся.
– Ты вообще знаешь, кто мой батя, бомжара?
– Тот, кто похерил твоё воспитание? – невозмутимо выдаёт старик.
– Да он тебя порвёт! Разнесёт! Вышвырнет отсюда как мусор…
– Два, – перебивая его, продолжаю отсчёт, отчего крутышка снова вынуждено поворачивается в мою сторону.
– Отсосёшь? Потушу, – произносит, криво улыбаясь.
Вот урод!
– Три.
Поднимаю огнетушитель с земли и делаю, как учили во время инструктажа при приёме на работу.
Не захотел по-хорошему, будет по-плохому.
– Твою мать!
– Бляяя!
Компания врассыпную. Салон в пене. Недоносок тоже. Так и застыл с сигаретой в руке. Уже, благодаря мне, потушенной.
– Ах ты сука! Тачку мне испортила! Придушу, тварь! – отмирает, толкает дверь и, отплёвываясь, бросается ко мне.
Ничего понять не успеваю. Передо мной и разъярённым водилой внезапно вырастает фигура здоровенного бугая. Видимо, на моё счастье, порядком уставшего ждать своей очереди…
**********
Та история, ясен-красен, не заканчивается для нас хорошо. Не имеет значения и тот факт, что мы предотвратили опасную ситуацию. Один звонок того самого высокопоставленного папаши, которого упоминал в своём монологе мажор, – и вот уже Саныч дорабатывает свою последнюю смену.
Мне в этом плане «повезло» чуть больше. Обязали оттарабанить до конца месяца и при этом отдать зарплату в счёт восстановления салона.
Короче, опять сплошные расстройства, а ведь только-только начало казаться, что жизнь наконец-то налаживается.
Грустно. Теперь я и без Сан Саныча осталась. Без его старческих шуток, ворчливых нравоучений на тему моей рукожопости и домашних обедов, которыми он всегда охотно делился, считая, что я чрезмерно тощая.
Надеюсь, он и правда на меня не в обиде, как сказал в тот вечер, когда мы прощались…
Вздохнув, топаю к бмв, из которой в эту самую секунду выгружаются два парня.
Они перебрасываются друг с другом парой слов. Тот, который сидел за рулём, явно не в духе. На красивом лице – хмурая мина и отвечает он собеседнику, стоящему ко мне спиной, зло и сердито.
– Чё льём? – сообщаю о своём присутствии.
Парень фокусирует на мне взгляд. Его пассажир тоже оборачивается через плечо и, когда наши глаза встречаются, происходит нечто странное и неожиданное.
Этот зрительный контакт запускает внутри меня целую цепочку необъяснимых реакций, проанализировать которые я не успеваю.
Да и хочу ли?
– Ну и? Долго соображать будем? – поправляю козырёк кепки и закидываю в рот жвачку.
– А ты заправщик, что ли? – фэйс пассажира отражает неподдельное удивление.
– А кто, по-твоему? – сощурившись, выдуваю пузырь и самым наглым образом его разглядываю.
Пристально. Внимательно. Детально.
Модная кожаная куртка небрежно расстёгнута. Под ней белый джемпер. На ногах тёмно-синие джинсы и дорогие стильные кеды-адики. Настолько белые и чистые, что аж глаз режет.
Высокий. Жилистый. Широкоплечий.
Короткая стрижка. Аккуратная щетина. Тяжёлый, хмурый взгляд.
Весь из себя такой брутал, в общем. Возраст понять не могу.
Двадцать шесть? Двадцать семь? Навскидку.
– Девяносто восьмой, полный бак, – говорит водитель, покашливая.
Пауза затянулась, согласна. Хватит пялиться.
Киваю и достаю нужный пистолет.
Немедленно соберись, Бортич. Ты чего поплыла?
– В кассу надо. Или через приложение можно оплатить, если карта привязана.
