- Садись, уматывай. Ключи на торпеде.
- Откуда она здесь? - это был первый и единственный вопрос, и совсем не тот, которого ждал Валера.
- Ее ночью пригнали, чтобы зря не отсвечивала там, где ты ее оставила, и не вызывала лишних вопросов.
- Понятно.
Девушка неестественно выпрямила спину, расправила плечи и уставилась на Валеру. Глаза - отчаянно-спокойные, сухие, почти не моргающие - что-то искали на его лице. Зря, конечно же. Наверняка, она хотела увидеть его прошлого, настоящего. А он такого сам уже в зеркале давно не видел.
- Спасибо, что разрешил переночевать. Мое предложение отдать тебе фирму остается в силе. Больше не знаю, чем могу выразить свою благодарность.
Даже попрощаться не соизволила.
Валера со все нарастающей яростью наблюдал, как она открывает дверь, садится в машину, ищет на торпеде ключи и заводит, мать ее, заводит двигатель!
Ни одно движение не говорило о том, что Катя сомневается в своих действиях: она реально собралась уезжать. Видел, как дернула ручку, снимая автомобиль с тормоза, нажала на педаль газа, чуть дернулась, потом остановилась.
Опустилось стекло.
- А как открыть гараж? И ворота на выезде? Меня выпустят? - Спросила так просто, словно обычная гостья домой засобиралась. Да вот столкнулась с мелкими неудобствами.
Валера прикрыл глаза. Сглотнул. Набрал в грудь побольше воздуха…
- Куда ты, мать твою, на ночь собралась? Даже не обутая? Мозги вместе с туфлями потеряла?!
Он плохо соображал, когда открывал дверь ее яркой малолитражки, выдергивал ключ из замка зажигания, орал на Катю, чтобы она включила тормоз, потом вытаскивал ее из тачки.
- Какого хрена ты творишь, вообще? Что из себя изображаешь? Решила на жалость надавить? - встряхнул ее за плечи несколько раз, лишь потом очнулся, заметив, как девушка съежилась и задрожала.
- Ты сказал уезжать - я собралась ехать. Что я опять сделала не так? - похоже, эта дурная только сейчас заметила, что ей холодно. И то, что ее босые ноги стоят на бетонном полу, который тоже ни черта не согревал. А может быть, тряслась совсем по другой причине.
- Извини. Я не хотел тебе сделать больно… - Он с силой растер лицо руками. Через голову стянул свою рубашку. - Накинь. Нужно что-то делать с твоей одеждой.
- Мне не холодно. Спасибо. Это я от нервов.
- Не спорь со мной, Катя, на хрен! Хотя бы сейчас!
Она послушно накинула рубашку на плечи.
- Не так. Руки в рукава вдевай!
Девушка только бровью дернула, но сделала, как он сказал.
- А теперь бегом до дома. А там - в горячий душ.
- Валер, не переигрывай. Я не собачка, чтобы команды раздавать. Не думай, что я теперь буду по всякой ерунде тебя слушаться.
- А это мы еще посмотрим!
Катя словно решила его злить уже любым своим действием: вместо того, чтобы действительно поспешить, заботясь о здоровье, она брела, не торопясь. Как будто в отместку за его порыв, чтобы заставить взыграть совесть. А она, действительно, взыграла: Валера плохо понимал, что творил, когда тащил девушку на улицу. Но теперь-то сердце кровью обливалось, глядя на тонкие, явно озябшие пальчики, ступающие по холодной плитке, смоченной обильной росой.
- Так. Я тебя тут лечить не собираюсь, если вдруг свалишься с простудой. - Подхватил ее на руки и понес к дому, с трудом разбирая дорогу.
Его уже практически трясло от злости на Катерину. За то, что снова посмела появиться в его жизни, вполне спокойной и размеренной, внеся в нее клубок противоречивых эмоций. Ведь реально хотел же выгнать и забыть! Тащил ее к машине только с этой целью! А как только увидел, что она трогается с места - тут же напрочь мозги переклинило.
