Кукла, похоже, заметила, как потемнело красивое, словно высеченное из мрамора, лицо молодого человека.
– Ты знал мою хозяйку, – сказала она утвердительно. – И тебе жаль ее.
– Да, мне очень ее жаль, – тихо согласился Серж. – Мне… больно сейчас.
Он пристально посмотрел на Летти и только теперь обратил внимание на то, что ее платьице потемнело от влаги, а кудри растрепались, местами даже развились. Значит, попала под дождь. М-да…
Он решил пока что больше не заморачиваться над этой загадкой: почему не умерла Летти, если она на самом деле была куклой Альсени. Разберемся потом. Однако… что же делать с этой странной гостьей?
– Ты есть хочешь? – спросил он с сомнением.
– Куклы не едят.
– Хм… Да уж… А ты хочешь… м-м-м?..
Чего же ей предложить-то? Погулять? Поиграть?
– У кукол нет желаний, – пояснила Летти. – Но иногда мы хотим спать. Мы тоже устаем. Устают даже машины. А мы – куклы. Мы живые.
– Живые. Но нет желаний… однако. А что же у вас есть?
– Эмоции. Мы можем плакать.
Она опустила уголки ярко-розовых губок вниз, и в бирюзовых глазах засверкали слезы.
– Или смеяться…
Улыбнулась – слез как не бывало.
– Смена напускных эмоций? Значит, вы внутри… – он замялся. Слово, которое пришло Сержу на ум, было слишком резким, а ему не хотелось обижать куклу.
– Мы целиком сделаны из волшебной глины и водорослей с морского дна. Мы не пустые. Не как куклы людей, те, что из фарфора.
– Я не об этом, – он даже почти не удивился, что она угадала слово. – Чувства. Как можно двигаться, разговаривать, смотреть собеседнику в глаза – и ничего не чувствовать?
Кукла скривила губки – у нее это, похоже, было признаком глубокого раздумья.
– Тут сложно для меня, – призналась она. – Мы крепко связаны с нашими хозяевами. Может быть, некоторые чувства исходят от них.
И снова сам собой вплыл вопрос: «как же ты, если Альсени…», но Серж не хотел снова его задавать.
– Почему ты пришла именно ко мне, Летти? – негромко спросил он.
Она растерялась.
– Не знаю. Шла и шла.
Призадумалась.
– Меня как будто сюда притянуло.
– Что притянуло?
– Не знаю.
– И что же ты теперь собираешься делать?
– Не знаю… – она почти по-настоящему, а не демонстративно заплакала.
– Да уж, вот счастье мне привалило… – пробормотал Серж.
Их беседа была прервана стуком в дверь. Затем раздался звонкий женский голосок:
– Сержи, ты дома?
Летти быстро захлопала ресницами и умоляюще сложила ладошки.
– Спрячь меня куда-нибудь, пожалуйста, спрячь!
– С чего бы это? – удивился лесник.
– Прошу!
– Ладно… в сундуке не задохнешься?
– Мы же не дышим! Пожалуйста, пусть сундук.
Покачав головой, Серж осторожно перехватил широкой ладонью куклу за тоненькую талию, открыл крышку сундука, поместил Летти на старые вязаные свитера и снова захлопнул крышку.
Потом рывком распахнул дверь. На пороге стояла Мария.
Серж сердечно улыбнулся, пропуская ее в дом.
– Рад видеть! Ты одна?
– Здравствуй! Ага, я одна. – Мария свободно прошла в дом, без спросу опустилась на грубо сколоченный березовый стул, аккуратно оправила тяжелую длинную юбку. – У конца моста отпустила экипаж, потом меня крестьянин на телеге подвез до леса, а до тебя – пешком дошла.
– Смелая…
– Чего бояться в лесу, который охраняешь ты?
– И вправду – чего? Дай-ка подумать… Диких зверей, может быть?
– Хи-хи. У меня магия есть.
– Толку-то с вашей магии, как волк пасть раззявит. Небось, все из головы вылетит.
– Ну… я бегаю быстро. – Мария посмеивалась.
