– Я вижу, что и она ему не безразлична – Диана, – сказал Дионис.
– Диана? Фея? дочь Ипполиты?
– Она.
– Но я не пойму, действительно, зачем ты его соблазняешь? Ведь ты сам наслал на него это проклятье. Теперь ему нельзя любить.
– Любить он может. Ему нельзя лишь целовать. Проблемы в этом я не вижу. Да и медведем быть не так уж плохо. Но как сказал ты? Проклятье? Хотя, возможно, дар и проклятье, суть – одно и то же. Ах, Пак, ты – купидон. Меня поймешь ты точно. Какая страсть в нем. Ты ощущаешь? Наружу рвется эта страсть. И как он сдерживает сам себя. Он так натянут, как натянута тетива моего лука. Что же будет, когда я эту тетиву отпущу? Я сам не в силах сдерживаться. Я не сдержался и создал его. Но что же будет, когда и он не в силах будет больше сдерживаться? Что будет, когда поддастся страсти?
– Ты безумец, Дионис.
– Да ты и сам в плену страстей, ты купидон!
– Ты так считаешь?
– А ты бы, что предпочел?
– Стал бы я сдерживаться, или поддался бы страсти?
– Да, говори же!
– Я бы не смог сдержаться. Я бы поддался страсти.
– И ты такой же, как и я. Но он другой, медведь мой. Этим он мне интересен. За это я его люблю.
– Так что Диана?
– Влюблена. И страсть ее так велика, что наш медведь не устоит. Я уверен. Да что я говорю? Вон там она сидит. Сходи и лично будешь в курсе.
***
Я подошел к столику, где сидела Диана.
– А вот и песик Оберона, – раздраженно сказала Ипполита.
– Прости нашу мать, Пак,– сказала Диана, – нам с сестрой очень нужно с тобой поговорить. Мама, прошу тебя, позволь, чтобы Пак присоединился к нам.
Ипполита махнула рукой.
Да, не самый теплый прием, и не удивительно.
Оберон правит эльфами и феями, но для леса наступили темные времена. Феи отказываются признавать его власть и ведут междоусобные войны с эльфами. Ипполита – королева фей, непризнанная эльфами.
Но почему она здесь? Это не случайно. Встреча в трактире – это еще один повод обсудить с Обероном зоны влияния.
Почему так мирно? Эльфы не любят воевать, больше всего они любят пить вино. Феи не отличаются от них. Да, случаются бои, и кровопролития, бывает, не избежать. Но даже самые серьезные вопросы, такие как деньги и власть, эльфы и феи привыкли решать с помощью интриг, с помощью хитрости.
– Будь я королевой эльфов, ты бы передо мной стал вилять хвостом? – бросила Ипполита.
Кажется, что она не рада моему присутствию, но это не так. Она лишь хочет разузнать секреты.
– Признаюсь – Оберону я рад служить. Но будь ты королевой эльфов, служил бы я тебе, хотя мне этого и не хотелось бы.
Что ж, я тоже острый на язык. Ипполита закусила губу и отвернула голову, скрестив руки на груди.
Ипполита, как всегда, горяча, как пламень костра:
Короткие красные волосы, взъерошенные и торчащие – языки пламени.
Красное слитное трико – пожар.
За спиной подрагивали большие, розовые, прозрачные крылышки – стрекоза.
Огромные глаза с красной радужкой, в которых горит красный огонек – раскаленные угли.
Маленькое личико, с маленьким носиком и круглыми щечками – фея.
Все феи выглядят как маленькие дети. Даже если фея живет уже тысячу лет.
Прислонившись к скамье стоит арбалет. Арбалет по размеру, наверное, в половину роста Ипполиты. Она нарочно взяла свое оружие, чтобы показать всем вокруг, что она ведет войну.
Для вида?
Нет, Ипполита умеет обращаться с арбалетом. И хотя он весит больше, чем дубовый стол, за которым мы сидим, Ипполита обладает магической силой, чтобы держать его в руках.
