Зеленое трико и зеленая туника – стройный стебель.
Курносый, кареглазый, с пухлыми щечками и торчащими острыми ушами – мальчишка эльф.
Красный пояс, а за поясом – маленький кортик с деревянной рукояткой – простой, как сам Питер Пен.
– Наверное, хочешь чтобы я выстрелил сперва в Динь-Динь, потом в тебя?– я решил сострить.
– Зачем? Мы уже друг друга сильнее не полюбим. Я ее люблю больше жизни.
– Да и она уже готова выпить яд. Как славно, что вы решили умереть, что так велит сама любовь.
Питер Пен засмеялся. Моя шутка пришлась ему по вкусу.
– Ты, Пак, снова все напутал. Я не хочу умирать. Я хочу быть с Динь-Динь. И Динь-Динь умирать не хочет. Она хочет быть со мной.
– Так в чем вопрос? Звучит все гладко. Ах, все мне ясно! Питер, ты наверное, слишком юн и спрашиваешь у меня совета что делать в спальне? Я угадал?
Питер снова засмеялся.
– Какой же ты смешной, Пак! Уж с этим как-нибудь и сам я справлюсь.
– Так в чем же дело?
– В том, что Ипполита против.
– Ипполита?..
– Мать Динь-Динь.
– Ага, запомнил. Что дальше?
– На этом все.
– Пускай ослушается мать. Зачем плести интриги?
– Не может. Она и слова лишнего сказать не может.
– Так пусть сбежит.
– Но Ипполита везде ее найдет.
– И что же делать?
– Это я тебя хотел спросить.
– Ах, есть одна идейка. У меня есть зелье, которое заставит вас друг друга разлюбить…
– Уж лучше я умру, чем разлюблю ее. Пак, ты можешь что-нибудь дельное предложить?
– Пока что нет, но что-нибудь придумаю.
– Тебе я буду благодарен.
– А что отец и мать твои, тоже против?
– Отец не очень рад, но против любви он никогда не встанет. А мать… я думаю, что ей сейчас не до меня. Придумай что нибудь, Пак, без Динь-Динь я умру.
– Умрешь, тогда я тебя воскрешу и будешь служить мне.
– Гермия!
А это, наверное, Гермия сидит напротив. Его двоюродная сестра, дочь Диониса.
Она, как и Дионис, тоже темный эльф:
Длинные прямые волосы до груди, черный плащ-накидка, острые черты лица, длинные острые уши, большие глаза, в которых горит синий огонек – дочь Диониса.
В руке она держит череп – магический предмет, способный призвать к жизни духов и скелетов.
– Ты и после смерти не оставишь меня в покое? – пошутил Питер Пен.
– Может быть и ты кого-то любишь? – спросил я, – Я выстрелю в него чтобы он влюбился, только укажи.
– Мне нравится Реган, но не более.
– Реган?
– Гном, сын Лира, он поэт. Мне близки его представления о жизни и смерти.
– Реган? Он пустомеля. Вот брат его – Корделий-воин. Он достоин внимания.
– Елена!
А это, судя по всему – Елена, дочь Оберона и Титании. Питер Пен ей брат родной, а Гермия ее сестра двоюродная. Сидит напротив брата и делит скамью с Гермией.
Так же привлекательна, как и Титания:
Длинные светлые волосы спадают на деревянный пол, большие зеленые глаза, острые ушки и светлая туника, подчеркивающая все формы – дочь Титании.
На поясе кинжал, и лезвие, и рукоять – из дерева. В бою он бесполезен, но он способен любую вещь сделать тверже камня.
– Я вижу – ваши кубки опустели, примите в дар мое вино, а я пойду и разузнаю – достойны ли они моей стрелы.
– Пусть Корделий влюбится в меня без памяти, а я им буду помыкать, веревки вить, иди, купидон, вонзи в него свою стрелу.
– Ты властолюбива, Елена, мужчины все должны быть у твоих ног и поклоняться красоте твоей.
