Мисс Уиткроф собиралась на свидание. Впервые за… десять лет? Сначала пришлось умыться попеременно горячей и ледяной водой, чтобы убрать следы слез. Потом втереть в кожу немного душистого масла и промокнуть лицо и руки теплым полотенцем. Потом настало время прически. Помучившись с «парадными» вариантам, она бросила все и уложила привычный пучок на затылке.
– Стоит ли тридцатилетней вдове изображать из себя райскую птичку? – риторически вопросила она зеркало, вкалывая последнюю шпильку.
И платье надела обычное – скорее удобное, чем красивое, и туфли на плоской подошве без лишних прикрас. Капельку бальзама на губы – чтобы не сохли на солнце, перчатки, сумочка с носовым платком и запасом мелочи – и можно идти!
У крыльца уже ждала карета. Не королевская – обычная, городская. Ветерок играл с легкими полотняными занавесками, кони нетерпеливо перебирали копытами, позванивая сбруей, а кучер с любопытством посматривал на выскользнувшую из дверей особняка худощавую даму. По его мнению, такой и не стоило подавать королевский экипаж – верно господин секретарь распорядился! Разве оценит эта замухрышка позолоченное дерево и массивные гербы, сияющие настоящими самоцветами?
Мисс Уиткроф села в карету и до самого Ботанического сада пыталась придумать слова, которые заставят Его Величество забыть о ней. А заодно пыталась уговорить себя забыть теплые карие глаза Бенедикта Четвертого.
Ничего не получалось! Некоторые задумки вызывали у самой мисс горький смех. Впрочем, когда карета остановилась, и лакей, более похожий на офицера королевской стражи, проводил ее к группе студентов, она немного успокоилась. Сказала себе:
– Чему бывать, того не миновать! – и спряталась за широкими мантиями будущих ученых.
Преподаватель, водящий студентов по саду, явно знал в нем каждый кустик, но рассказывал о них таким унылым тоном, что мисс Уиткроф быстро заскучала и решила прогуляться одна. Свернув на соседнюю дорожку, она неторопливо шла, любуясь густой блестящей листвой и яркими цветами экзотических кустарников. Потом увидела скамейку в небольшой нише под раскидистым деревом и присела в благодатную тень. Откинувшись на удобную изогнутую спинку, женщина прикрыла от удовольствия глаза – тихо, тепло, издалека доносится бубнеж преподавателя, а чуть в стороне раздается птичий щебет. Идиллия!
Только в каждой бочке меда бывает своя ложка дегтя – где-то за спиной раздались шаги, топот тяжелых сапог и хруст веток. Мисс Уиткроф поморщилась, но двигаться не стала. Может, потому ее и не заметили мужчины, собравшиеся с другой стороны изгороди.
Потоптавшись несколько минут, они начали обсуждать некоего Бенедикта, и до притаившейся мисс Уиткроф не сразу дошло, что речь идет о короле!
– Сегодня здесь полно гвардейцев, – говорил один сиплым, словно больным, голосом.
– Гвардейцы – ерунда, – возражал ему молодой и звонкий, – главное, чтобы не было телохранителей.
– Наивный, – усмехался третий. – Бенедикт без своих псов даже в купальню не заходит.
– Имеет опыт, – просипел первый, и все недобро засмеялись.
Неожиданно вновь раздался хруст веток и в беседу вклинился четвертый голос – низкий и глухой:
– Все готово, господа, прошу вас в театр!
В голове Полин вихрем пронеслась мысль о театре в Ботаническом саду, но она ее тут же отбросила – речь шла о чем-то другом! Нужно срочно отыскать Его Величество, задержать, предупредить! Сердце дико колотилось в груди, пока леди Владир пережидала уход тех, кого невольно подслушала. Потом вскочила, заметалась на тропе: куда бежать?
