Августа низко опустила голову — именно так поступила бы Алиса.
— Надеюсь, ты сделала правильные выводы? — продолжал наседать Захария. — Собираешься просить прощения?
Прощения? За что?
Мозг Августы лихорадочно работал. Она затравленно обвела взглядом присутствующих. Хоть бы кто подсказал! Потом ее осенило: речь о романе Алисы. Неподобающее поведение, чудом сбереженная девичья честь, неповиновение отцу и прочее.
— Я… Я целиком и полностью признаю свою вину.
Вот так, обо всем и ни о чем.
Августу мало тревожил кавалер подруги. Денег у него нет, погасить долги перед банком он не сможет. Алисе тоже следовало думать о жизни, а не гнаться за какой-то любовью. Настрадаться она всегда успела бы, зато замужней, с устроенным будущим.
Захария удовлетворенно кивнул и принялся за еду.
Августа с облегчением выдохнула. Первый раунд за ней. Она нашла верные слова, ничем себя не выдала. И ауру Захария читать не умеет. Да тут полноценная победа! Однако расслабляться пока рано.
— Ты уверена, что тебе стоит появляться на кладбище? — вновь заговорил Захария. — Это не совсем прилично, учитывая происхождение той девушки.
Августу передернуло. Она с трудом подавила в себе желание заступиться за «подругу», то есть саму себя. Чему удивляться, между ней и Алисой пропасть, только университет мог их сблизить.
— Я должна там быть, отец, — твердо, но не слишком, чтобы не рассердить Захарию, возразила Августа. — Как вы верно отметили, в смерти Августы есть моя вина, трусливо отсиживаться в стороне. К тому же мы дружили без малого пять лет. Августа заслуживала всяческого уважения, получила бы диплом с отличием, если бы не жизненные обстоятельства.
— Там будет чернь, — не унимался маркиз. — Сбегутся зеваки, станут обсуждать…
— Кого? — приглушенно рассмеялась Августа. — Меня или ее? Августа была всего лишь младшей учительницей и вряд ли успела прославиться. На кладбище явится пара коллег и только. Меня и вовсе не узнают. Я опущу вуаль, надену самое скромное платье и постою в сторонке. Надо же утешить бедную госпожу Дзирт!
«Ну же, — мысленно подталкивала она Захарию, — предложи дать ей немного денег!»
Однако маркиз промолчал. Погибшая девушка и ее семья не стоили его внимания. Он заинтересовался ими, только вздумай родня Августы шантажировать сир Хайнов, распускать порочащие их слухи. Исключительно с целью пресечь крамолу.
Незаметно, под столом, Августа смяла салфетку.
Как же гадко! Как она этого прежде не замечала! Мир за стенами университета оказался другим, совсем не таким, каким виделся в детстве. Или Августа просто повзрослела?
— Хорошо, ты останешься на похороны, — вынес вердикт Захария. — Но после я заберу тебя домой. Хватит! Я уволил того человека. — Он поморщился, словно проглотил пригоршню незрелого крыжовника. — Больше ты его не увидишь.
«Алиса бы возмутилась», — пронеслось на подкорке сознания. Еще бы, Захария даже не удосужился назвать учителя по имени! Проблема состояла в том, что Августа тоже его не знала, что, впрочем, не помешало ей выразить бурный протест.
— Он ни в чем не виноват! — Она демонстративно бросила вилку на тарелку и откинулась на спинку стула. — Меня никто не соблазнял.
— Алиса!
Одного взгляда Захарии хватило, чтобы Августа прикусила язык. Переигрывать опасно. Она не могла рисковать, она обязана завтра быть на кладбище в полдень.
«Первоцветы, мне понадобятся первоцветы», — напомнила себе Августа.
