Потихоньку, к кастрюле стали подходить парнишки со своими тарелками. С важным видом Зайка половником накладывал им кашу, и те, прихватив свой причитающий ломоть хлеба, удалялись на свои лежанки. Каша хорошо была сдобрена, для сытости и жирности, подсолнечным маслом, сильно пахнущим семечками. Лишь старики, они же «башни», усаживались, у полукругом сколоченного, из досок, импровизированного стола, а стулья заменяли деревянные ящики. И естественно «башни» достали банку тушенки и поставили ее в центр стола, прекрасная добавка к рациону мальчишек, но, увы, не для всех.
– Ууу, суки! – завистливо и злобно пробормотал Шмыг, усаживаясь рядом с Курносом, – извини Курнос за вчерашнее… тебе ведь все равно ничего не будет, тебя не гоняет Баян с Косым как меня.
– Да ладно уж, не парься! – спокойно сказал Курнос, чувствуя, что вчерашняя злоба на Шмыга, пропала. Воцарилась минутная тишина, каждый молча уплетал свою порцию каши.
– Знаешь, – прервал молчание Шмыг, – у меня со вчерашнего осталось три рубля, хочешь я их тебе отдам?
– Слушай, Шмыг, жри спокойно! – почувствовал опять закипающую злость, Курнос, – отвали!
– Да ладно, что ты кипятишься? Я же как лучше!
– «Как лучше»… – передразнил Шмыга, Курнос.
Сидевший, по соседству и поедавший свою порцию Серый, задумчиво смотрел на Курноса, и о чем-то думал. После того как последнее содержимое тарелки было поглощено, Серый обратился к Курносу:
– Слышь Курнос, айда сегодня со мной на базар, пошманаем?
– Пошли! – механически ответил Курнос, обтирая хлебом остатки каши на тарелке.
– Пацаны, возьмите меня тоже… ну пожалуйста!! – жалобно посмотрел на мальчишек, Шмыг.
– На фиг ты нам нужен? – просто ответил Курнос.
– Ну возьмите… я все сделаю что скажите… – захныкал Шмыг, с ужасающим всхлипом втягивая потекшую жидкость из носа, нацеленную было упасть в тарелку.
– Слушай чмырик! Вали ка с моей фуфайки подальше! – Курнос отпихнул плечом со своего топчана, Шмыга, – аппетит людям портишь тут тошнотворик!
– Да ладно вам… я ведь просто болею… – обиделся Шмыг, но все же встав со своей тарелкой, пошел в своему месту.
– Как он надоел… – пожаловался Серому, Курнос.
– Да не обращай внимания, – успокоил Серый, – просто такой он человек, нудный.
– Это как так «нудный»?
– «Нудный», ну значит надоедливый, – ответил Серый.
– Это точно… – пробормотал Курнос, примеряя новое слово, – «нудный»… ну-ну…
Наконец с едой было покончено, и мальчишки начали суетиться, собираясь на промысел, в город. Шмыг все же напросился в команду к трем мальчишкам, во главе с Косым, который был способен зарабатывать только одним способом. А именно, более младших мальчуганов «толкать на тротуар», то есть заставлять их в общественных местах просить милостыню. Сердобольные граждане, видя худых и маленьких детей нет, нет, а кидали им в ладони рублики… еда тоже принималась на ура. Ну, правда, иногда, нагоняй тоже можно было получить, но это мелочи жизни. Сам Косой во время «работы» мальчишек находился поблизости, контролируя их.
Ну, а первая команда, которая вылезла на «работу» из колодца во главе с Карягой, состояла из Милки и собственно самого Каряги. Вид деятельности ими был отработан уже давно, и доход они приносили в «общак», один из самых ощутимых. Милка была единственной девчонкой в этой «банде», и выбор деятельности был не большой. Каряга предлагал прохожим «минет» от смазливой девочки. Смазливой она была конечно с большим натягом, учитывая ее худобу и большой нос, торчащий между зелеными глазами с отсутствующими ресницами. Но клиенты в принципе были довольны, и сама Милка получала какое-то мазохическое удовольствие, хотя возраста она была пятнадцатилетнего, видно сдвиг был в мозгах небольшой.
