– Фу, опять яйца, – простонала Ксюша, с презрением глядя на дрочену.
– Это не яйца, а дрочена, – поправил Гаврик. – Попробуй, она вкусная.
– Ну и название, – сморщила носик Ксюша.
– Хочешь, сделаю бутерброд с колбасой и сыром? – предложила Люба.
– Есть захочет – сама сделает, – остановил ее муж. И, попробовав омлет, констатировал: – Не вкусно, а объеденье!
– Ладно, попробую, – притянула к себе дрочену Ксюша. В итоге съела все и заметила: – Чем-то на жюльен похоже.
– А жюльен как раз и произошел от французского блюда кокот, которое тоже делается из яиц и является родственником нашей дрочены! Поэтому и емкость для приготовления жюльена называется кокотницей! – радостно поделилась познаниями Люба и тут же прикусила язык. Вот зачем ей было надо показывать свою эрудицию? Чем меньше знаешь, тем лучше к тебе относятся. Дурачкам все сочувствуют, а зазнайкам не доверяют. Впредь она постарается вести себя скромнее.
После завтрака наконец-то пошли на пляж. Выбрали песчаный. Дорогой купили коврики, надувного дельфина для Гаврика и матрас для всех остальных. Впрочем, матрас Ксюша захватила почти в единоличное владение: и плавала на нем, и загорала. Было здорово. Единственная проблема – песок: любое дуновение ветра – и песчинки летели в глаза, рот, лязгали на зубах. В следующий раз решили выбрать гальку.
Перед обедом пришлось возвращаться домой, принимать душ, чтобы смыть песок, который казался невероятно пронырливым, вездесущим. Вода не только смыла все лишнее, но и взбодрила. На обед все шли посвежевшими.
Люба надела свое белое платье – то самое, сшитое своими руками. Эдик удивился его сходству с тем, что купил ей в ЦУМе. Это было чуть более длинным и без банта, но тоже очаровательным, и Любе оно шло. А вот красные серьги женщину портили. По цвету они подходили идеально, но вот по форме. Эдик уж было хотел сказать Любе, что не стоит носить это украшение, но передумал: женщины терпеть не могут, когда критикуют их вкус и умение одеваться. А вот Ксюша щадить Любу не стала:
– Стремные сережки! – сказала она. – Бе-е!
– Мои любимые, – ответила Люба таким тоном, как будто услышала комплемент. – Я сама их сделала.
– Сама ты бе-е! – заступился за мать Гаврик.
– О вкусах не спорят! – напомнил Эдик и поторопил семейство: – Идем скорее, а то все вкусное съедят.
Все дружно засмеялись и покинули коттедж.
После обеда отправились на причал – в планах была водная прогулка с выходом в открытое море.
Кто-то на теплоходе сказал, что увидеть дельфина – к счастью, можно загадывать желание. Все сгрудились у кормы.
– Я его видел, видел! – вдруг закричал Гаврик. – Он выпрыгнул из воды и снова спрятался в волне.
– Где? Покажи! Я тоже хочу увидеть! – пристала к нему Ксюша.
Многие из пассажиров, услышав радостный крик мальчишки, потянулись к левой палубе. А Эдик потянул Любу к правой:
– Надо сделать селфи, а то мы давно не обновляли нашу романтическую фотоподборку.
Люба поспешно последовала за ним. Встав у кормы и обняв Любу за талию, Эдик поднял смартфон. Сделал несколько фотографий. Потом быстро сунул аппарат в карман и неожиданно привлек Любу к себе, одарив крепким поцелуем. Настолько крепким, глубоким и долгим, что у нее перехватило дыхание. Оторвавшись на секунду, Эдик выдохнул ей в ухо:
– Подыграй мне! – и снова властно смял ее податливые губы.
Любе ничего не оставалось, как попытаться ответить на поцелуй. Большого опыта у нее не было, но Эдик даже вида не подал, что заметил ее неумелость.
