Курортный переполох - страница 8

– Какой ужас! – Я просто не мола поверить, что все эти события произошли наяву и имеют непосредственное отношение к моим лучшим подругам. Свои прежние переживания по бывшему возлюбленному и вчерашние похождения показались мне детским лепетом, и я совершенно о них забыла. Минут пять мы ревели, периодически пытались взять себя в руки, но, встретившись взглядами, опять возвращались к своему мокрому занятию.

– Вот что! – решительно выдохнула я, протерев глаза тыльной стороной ладони, – мы должны Альку любыми средствами вытащить оттуда.

– Точно, – всхлипывая, согласилась Ира со мной. – Там так ужасно, противно, грязно, негде сесть, у меня сердце не на месте, как представлю ее совсем одну в душной камере, – Ира не выдержала и заревела с новой силой. Я посмотрела на ее обмякшую фигурку, красное, распухшее от слез лицо, глаза, которые с отчаянием и мольбой смотрели на меня, и поняла, что придумывать, как помочь Альке, придется мне.

– Для начала, мы должны поехать в тот полицейский участок и добиться встречи с Альбиной, чтобы узнать, хорошо ли с ней обращаются. – Принялась я вышагивать по комнате и составлять план действий, словно полководец перед генеральным сражением. Ира прекратила плакать и с надеждой уставилась на меня. – Потом, думаю, надо идти в наше консульство и требовать от них помощи. Если этот визит не принесет никакого результата, тогда мы наймем адвоката сами и добьемся, чтобы Альку выпустили на свободу, ведь это же не она убила Али? – Я полувопросительно взглянула на Иру.

– Ты что! – Она буквально захлебнулась от возмущения. – Конечно, нет. За что ей было это с ним делать? Они и знакомы – то толком не были.

– Вот и славно, – с удовлетворением в голосе отметила я. – Думаю, профессионалу не составит труда разобраться с этим делом, и, я надеюсь, в ближайшие дни мы все вместе отметим Алькино освобождение.

– Хорошо бы, – недоверчиво протянула подруга, заметно воспрянув духом.

Мы покинули отель, поймали такси и уже через тридцать минут зашли в полицейский участок славного города Анталии. Турецким языком ни я, ни Ира не владели, но я рассудила, что найду хоть кого-нибудь, кто сможет понять мой, без ложной скромности скажу, идеальный английский и помочь нам устроить свидание с Альбиной. Красота подруги тут же обратила на себя внимание всех без исключения работников правоохранительной службы, не прошло и минуты, как к нам подошел молодой офицер с доброжелательным выражением на лице и горящими темными глазами, которые, не мигая, смотрели на Иру. Он что-то произнес на своем языке, я поспешила вступить на английском. Он недовольно оторвал взгляд от Ирины и перевел его на меня. Я затараторила, что вчера была по ложному обвинению арестована наша подруга из России, что мы пришли, чтобы увидеться с ней, и вот очень надеемся, что этот, тут я покривила душой, прекрасный офицер нам поможет. На наше счастье, он меня понял и ответил, чуть коверкая английские фразы, путая времена, окончания глаголов и половину слов показывая жестами, что помочь он может, но взамен потребовал Иркин номер телефона, а также взял с нее обещание пойти с ним вечером на свидание. Подруга, после того, как я перевела ей его требования, ни секунды не размышляя, написала ему на клочке бумажки свой московский сотовый номер, изменив в нем пару цифр, и даже чмокнула его в щеку, в качестве аванса перед вечерней встречей. Последнее, на мой взгляд, было лишним, мы все-таки находились в полицейском участке, но молодой офицер от легкого прикосновения ее губ растаял, словно мороженое и куда-то умчался, мы присели вдвоем на один стул, который находился рядом с нами и уставились на дверь, за которой исчез наш новый знакомый. Спустя минут десять, его голова показалась в проеме, и он поманил нас рукой, всем своим видом показывая, что действовать нам следует очень быстро. Не теряя времени, мы последовали за ним. Он провел нас длинным коридором, остановился перед предпоследней дверью, шумно отворил ее, звеня огромной связкой ключей, почти пихнул нас внутрь, сообщил, что у нас на все разговоры только пять минут и тихо покинул помещение. Не сразу наши глаза различили в полумраке, что за решеткой, разделяющей комнату на две части, сидит Альбина. При виде нас она встала со стула и припала лицом к железным прутьям.