– Я проверю номер в инвентарной базе, и если это так, сразу верну вам.
Держа перед собой арктури́н, как победный трофей, директор в несколько шагов достиг двери и вышел из класса. Мне пришлось ускориться, следуя за ним: оставаться наедине с физиком я не хотел ни на секунду. Но перед тем как выйти в коридор, я обернулся, бросил в его сторону торжествующий взгляд и скривился в ехидной ухмылке.
Вернувшись в свой кабинет, директор сел за компьютер, пару минут пощёлкал мышкой, удивлённо подёргал бровями и отдал мне лампу со словами:
– С инвентарным номером какая-то ошибка, за ним значится учительский стул. Не знаю, кому понадобилось клеить этот номер на твою лампу. Думаю, просто перепутали. Забирай смело.
– Спасибо! – радостно воскликнул я и вдруг выпалил то, что давно уже вертелось на языке: – А вы не знаете, в какой больнице сейчас мой отец?
Директор ответил без промедления, будто ждал этого вопроса.
– Знаю, но тебя туда все равно не пропустят. Я могу навести справки насчет свиданий с пациентами и сообщить тебе, если ты оставишь свой телефон.
Я продиктовал ему номер, попрощался и, прижимая к себе арктури́н, вылетел из школы, как на крыльях.
На просторной площадке перед школьным крыльцом яблоку негде было упасть: занятия закончились, но не все ученики спешили домой. Некоторые стояли группами, оживленно болтая о чём-то, и то и дело взрывались от хохота. В основном, это были мальчишки. Они задирали проходящих мимо девчонок, отпуская шуточки и выкрикивая сомнительные комплименты.
– Эй, Наташка, когда успела такие ноги отрастить?
– Черняева, постой! Говорят, ты язык проколола! Покажешь пирсинг?
– Синицына, куда бежишь? Осторожнее на поворотах, а то занесёт ещё с такой кормой!
Меня удивило, что девчонки почти не обращали внимания на эти издевки, лишь оборачивались и окидывали шутников высокомерным взглядом. Нравилось им это, что ли? Я б на их месте такое точно не стерпел.
Один из мальчишек, рослый, заметно выше своих приятелей, отделился от компании и, протянув руку, дернул спешащую мимо девчонку за волосы, собранные в хвостики. Та вскрикнула, обернулась, и я узнал в ней Кристю.
А потом, не знаю как, в один миг очутился между ней и её обидчиком, будто меня смело с крыльца ураганом. Одной рукой прижимая к себе арктури́н, другой я что было сил толкнул нахала в его могучее округлое плечо, но не то что с места его не сдвинул, а сам почему-то отлетел назад и позорно завалился на спину. Наверное, он тоже толкнул меня, но от шока я этого не понял, только почувствовал, как арктури́н вылетел из захвата и покатился по асфальту прямо к ногам моего противника.
– Это что ещё за булыжник? – пробасил тот, поддевая мой космический камень носком кроссовки, будто примеряясь перед тем, как зафутболить его куда подальше.
– Ден, не трогай! – раздался испуганный голос Кристи. – Пожалуйста! Это очень… очень ценная вещь!
Мальчишка недоверчиво хмыкнул в ответ:
– Ценная? Может, ещё скажешь – сокровище?
Не вставая, я всем телом бросился вперед, пытаясь схватить арктурин, но не успел: от удара ноги в чёрной кроссовке тот отлетел далеко в сторону. Другие мальчишки, стоявшие рядом, принялись пинать мою святыню, перебрасывая друг другу. Арктурин с сухим скрежетом бороздил асфальт, и мне казалось, что эти звуки оставляют царапины в моем сердце.
Поднявшись на ноги, я рванулся было за камнем, но тот снова отлетел, оказавшись на этот раз у школьных ворот, а потом очередной пинок отправил его за территорию школы. Мальчишки во главе с наглецом, которого Кристя назвала Деном, погнали его дальше по улице, весело хохоча.
