— Вот ты где? — дверь со скрипом открывается и на пороге возникает Дима. Тут ему шестнадцать: он уже подкачался, начал ухаживать за собой и пользоваться популярностью у местных девчонок. — Я тебя обыскался.
— Иди лучше с Леськой свой танцуй, — хрипло выдаю я-подросток. И громко икаю.
— С какой Леськой? — он делает вид, что не понимает, даже театрально хмурится. Я-взрослая хорошо вижу, врет. Кажется, меня в детстве тоже не так просто обмануть, судя по тому, как я скептично поджимаю губы. И снова икаю. — А, с той рыженькой? Да ладно тебе.
— Отстань, — выдыхаю я. — Я сама до дома доберусь.
— Ну нет, мать, я тебя в таком состоянии тут не брошу, — серьезно выдает Дима и присаживается перед шестнадцатилетней версией меня на корточки. — Сколько ты выпила?
Делаю глоток из бутылки с вином, молча отвечая на вопрос.
— Так, Карина, пойдем домой, — тон Димы становится серьезным, он берет меня за руку. Но я из прошлого резко вырываю руку и показушно морщусь. Я из настоящего тоже морщусь: неужели сейчас я веду себя так же?
— Не хочу, — отвечаю. — Мы же тусить пришли, вот и туси иди.
Прикрываю глаза, вспоминаю тот кадр, после которого я решила уединиться в подсобке с бутылкой вина. Дима танцует с Лесей — рыжей восемнадцатилетней девчонкой с точеной фигурой и большими зелеными глазами. Его руки опускаются ниже, а она что-то шепчет ему на ухо, смеется. Ее смех утопает в громкой музыке. Когда-то этот кадр смог вывести меня из равновесия. Теперь я смотрю на все это с сожалением о том, что все делала не так. Слишком сильно к нему привязалась, позволила себе влюбиться, чем и испортила нашу дружбу. Осознание этого факта, пусть не впервой, но плетью ударяет по лицу. Внутри разливается свинцовая боль, заполоняя все нутро тяжестью.
— Думаю, мы с тобой вдвоем тоже можем отлично потусить, — Дима улыбается и все же берет меня за руку. Помогает встать, придерживая за талию (точнее, за место, где она должна быть).
Резко дергаюсь за ними и… просыпаюсь.
— С добрым утром, — тихо произнес Дима, уже из настоящего. — Кошмар приснился?
Я оглянулась. Мы все еще в травмпункте, я каким-то неведомым образом умудрилась прикорнуть на плече бывшего друга.
— Да, кошмар, — скомкано ответила я, протирая под глазами. Тушь наверняка размазалась, да и видок, готова поспорить, тот еще.
— Мы, кстати, следующие, — сообщил Дима.
— Сколько я проспала?
— Часа два, — он пожал плечами.
— И ты все это время?.. — удивилась.
— Пойдем, — как только дверь в кабинет открылась, Дима встал и как пушинку взял меня на руки. Я даже поспорить не успела. Того и гляди, в привычку войдет, передвигаться на чужих руках.
— Здравствуйте! — громко произнес Дима, как только мы вошли внутрь.
— Нога? — полулысый доктор чуть приспустил очки и прошелся по моим лодыжкам внимательным взглядом.
— Рука, — поправила его я.
— А почему без бахил? — строго поинтересовался он.
А потом все смазалось в одну кляксу. Мою руку внимательно осмотрели, спросили о том, как все произошло, отправили на рентген… В какой-то момент я даже пожалела, что мы не отправились в частную клинику — спать хотелось чертовски. Дима стойко переносил все эти испытания рядом со мной, беседовал с врачами, расспрашивал о способах лечения, о том, сколько придется носить гипс, можно ли вместо него наложить что-то более современное…
До моей квартиры мы добрались под самое утро, в то время, когда я обычно встаю для того, чтобы отправиться на работу. Рука была закована в гипс до середины предплечья.
