Мы знаем, что существует радикальное отличие между живым и неживым. В чём же оно заключается? Когда мы называем материю живой? Что отличает живые организмы от неживых вещей? Дилан Томас[10] говорит, что живой организм – это «сила, которая выталкивает цветок из зелёной трубки».
Аристотель считал сущностным качеством живых организмов внутреннюю способность инициировать независимое действие. «Ибо природа – одного рода с силой; ибо это принцип движения, однако не где бы то ни было, а внутри самой вещи».
Одна из очевидных характеристик жизни – это способность расти: травинка пробивается через трещину в тротуаре, дерево уходит корнями в сточную канаву. Эта способность двигаться против внешних воздействий – фундаментальное качество жизни, ресурс, который утрачивается в тот момент, когда жизнь прекращается.
Пока организм жив, ему каким-то образом удаётся сопротивляться внешним силам и совершать действия, идущие на пользу всему организму. Однако на такие действия способны и неодушевлённые объекты. Отличие в том, что их движения предсказуемы.
Представьте, что одновременно бросаете с высоты живую птицу и игрушечную. Хорошо, обе птицы поднимаются в воздух, но можете ли вы предсказать их действия? Игрушечная птица не преподносит нам никаких сюрпризов. Всё, что нам нужно, – это учесть высоту, с которой она была брошена, её массу, приложенную силу, направление движения, сопротивление воздуха и т. д.
С учётом этих переменных мы можем с большой точностью предсказать, где приземлится игрушечная птица. Мёртвая птица не может управлять своими действиями. Её поведение предсказуемо, полностью предопределено. С живой птицей всё иначе. Ни одна формула не покажет вам, куда прилетит живая птица. Она может усесться на высокие ветки дерева, приземлиться на крыше, вернуться в гнездо или отправиться на поиски пищи. Возможности бесконечны.
Мёртвая материя пассивна, инертна и предсказуемым образом отвечает на приложение внешней силы: туша мёртвого животного падает на землю под действием гравитации, тогда как живое существо в буквальном смысле живёт своей жизнью.
Оно может делать всё, что ему заблагорассудится, и ограничено лишь пределами своей территории и физическими характеристиками.
Даже бактерии в определённой степени делают то, что хотят. Похоже, что у них есть свобода выбора. Жизнь предлагает бесконечный ряд возможностей, исчезающий лишь с наступлением смерти.
Живой организм обладает собственным интеллектом. Он «знает», что делать. Материя жива, если она занимается своими делами, движется, к чему-то стремится, обменивается веществами с окружающей средой и т. д. Живая материя не только взаимодействует с окружающей средой, но и способна делать это гораздо дольше, чем мы могли бы ожидать от неодушевлённого фрагмента материи в схожих обстоятельствах.
Илья Пригожин предполагает, что порядок и организация возникают из беспорядка и хаоса «спонтанно» в результате процесса «самоорганизации». Живые и мёртвые сущности – это наборы молекул. В живом организме молекулы соединены друг с другом гораздо более сложным образом, чем молекулы неживых вещей.
Физики исследуют периодические кристаллы. Это невероятно сложные объекты. Они зачаровывают учёных, демонстрируя самые сложные материальные структуры, наблюдаемые в неживой природе. Но сколь бы ни были поразительно красивы и сложны эти кристаллы, они и в подмётки не годятся апериодическим кристаллам, представленным в живом организме. В сравнении с замысловатой организацией живых тканей периодические кристаллы кажутся простоватыми, скромными и непритязательными.
