Резвый напевает слова из «Музыканта»: «Звуки скрипки все живое скрытое в тебе разбудят если ты ещё не слишком пьян».
Расходимся, разбившись на микрогруппы, разными маршрутами. Вокруг английский пейзаж, с холмами, перелесками, каменными россыпями и цветочным полем. Почти Гейнсборо и меня тянет на ассоциации. Когда мой напарник, «командарм» Резвый вытягивает шею и прислушивается к каким-то звукам, в этот момент он похож на какую-то тревожную старую птицу с выпученными глазами и худой шеей. Ершик тоже похож на птицу, да вероятно, мы все скоро будем похожи на птиц.
Телефонов нет, поэтому договорились встретиться через полчаса на мосту.
Окрестности обошли оперативно. Вязы вокруг изучили. На всякий случай каждый делится, что он увидел подозрительного. Пока самыми интересными показались заросли ежевики, ну это потому, что чувство голода уже напоминало о себе. Колька получил выговор от Ани за то, что пытался перемахнуть в одном месте через тын, был уличен в авантюризме и остановлен.
– Так, ну все гектары не освоим, может еще есть подсказка в тексте?
Старательно, слово за словом перечитываем единственный «манускрипт». В глазах недоумение.
– Много говорено, да мало сказано, – мыслит вслух Николай.
– Погоди, погоди, – щурится Резвый. – Вернемся к фразе «Так, хозяйка Замка любила цветы…», Илонка, а вы где с Ершиком букет нарвали?
– А что, запрещено? – звучит заступник Ершик. – Полевые цветы никто не сажал. Там поле заброшенное, куча камней с краю.
– Камни обследовали?
– Ну да.
– Погодите, вы нашли поле с цветами? – спрашивает Анна.
– Да на всех полях есть цветы.
– А цветы – это ее страсть, – Резвый смотрит на нас победным взглядом.
– Где цветок, там и медок, – Николай начинает применять к нам поговорки, его атавизм с первого курса.
Мы рванули к цветочному полю, разделили между собой участки, поле прошли вдоль и поперек, окружили Николая – он собирается что-то сказать и говорит.
– Все есть в желтом море, кроме желтой краски.
Это все, что он говорит. Сыпать поговорками, где надо и не надо – это его, он без этого, видимо, не может.
Скоро и остальные также напомнят мне свои старые фокусы. После Кати Резвый должен достать Анну, которая не выносит говорунов.
Вообще, интересно, что ждать от девчонок. Катя на каком-то этапе скажет, что этот квест полное г…, Илону посетят панические монстры, и принесут ей свои панические атаки, Жанна что-нибудь учудит, – у них все еще впереди.
Привал делаем на больших валунах; по краю цветочного поля они стоят как охранники. Камни быстренько подключаются к игре, начинают подсказывать дальнейший план действий.
– А что, если мы сидим на свитках? – Николай загадывает загадку. – Вот же написано: «Бывает, цветы становятся камнями».
– Где-то здесь, где-то под ними…, – бормочет Резвый.
– Нора? – подсказывает Илона, и принимает такую красивую позу, пока заглядывает куда-то вниз, между камней, что за ней находиться невозможно. У Илоны фигура прыгуньи с шестом, я бы сказал.
– Нора? – переспрашивает Илона, как будто до этого обсуждала со мной свою фигуру.
– Ну типа того…, – Ершик обследует расщелины.
– Как мы просмотрели это предложение? – интересуюсь я, как будто моей вины совсем нет.
Мне никто не отвечает.
– Есть! Есть Свиток.
– Не может быть! – мы хором не верим в легкую удачу.
Быстро, однако, она нам улыбнулась. Ершик вездесущ и первая находка за ним. Но Николай тоже молодцом разобрался с первым текстом.
