Смотрела на Паракрут, чьи снимки с каждым витком подавались все четче и четче. Капсулы родителей у входа на станцию не было. Девочка замерла, не знала, чем объяснить немыслимое, невозможное… «Они… Встречают меня, но мы почему-то разминулись. А в пещере лежит записка, чтобы я не беспокоилась. Конечно, как же еще?»
Покончив с анализом ситуации, бортовой Мозгютер доложил:
– Сейсмические толчки в районе хребта Аденоидов отсутствуют, скорость ветра в пределах нормы, море Летающих Ящеров разлилось на десять километров дальше предельной отметки, зафиксированной двадцатилетними наблюдениями. Прикажете совершить посадку? Или перейти в состояние орбитального полета?
– Приземляйся! – велела Лиза. Записка любимой мамочки стояла перед глазами, ее не терпелось взять в руки!
Приняв вертикальное положение, звездолет стал снижаться и встал на огороженную площадку рядом с прозрачной полусферой, закрывающей вход в пещеру. Четыре долгих минуты индикаторы проверяли состав воздуха за бортом и наличие хищников по округе. Наконец, герметичность нарушена. Лиза выскочила наружу, вцепилась руками в оградку, склонилась над черной пропастью, обшарила долгим взглядом. Может где-то внизу сверкают габаритные огни спасенного «Святогора»? Он громадный и неуклюжий, не поместится на площадку.
Холодный ветер порывами трепал белокурые волосы, острый дождь ударял в лицо, бескрайняя грозная темень ревела тяжелым грохотом далекого океана. Ни блестиночки, ни просвета.
Девочка развернулась, прижала к замку браслет. Без мыслей, без всяких эмоций сложила одежду в стиралку, приняла душ, прошла обнаженной два шлюза санитарной обработки, чтобы микробы и плесень на станцию не занести. Надела льняной костюм, самый маленький из имеющихся, рассчитанных на космолетчиков. И сандалии сорокового размера, удобные, для кого-то. Папа с мамочкой, ясное дело, до сих пор сюда не заглядывали, уж они бы о дочери позаботились.
Лизавета не стала всхлипывать, утрачивая иллюзии. «Космос – это не так, как надо. Не то, чему нас учили. Не то, что просчитывают астрофизики, – стучали в голове слова отца. – Первое правило космопроходцев: Космос – это мы можем!»
Малышка открыла дверь в белоснежный просторный зал. Под сводчатым потолком ярко вспыхнули лампы, Лиза ахнула и зажмурилась.
– Добро пожаловать, Лиза, прекрасная гостья с Земли! Спокойной ночи! Доброго дня! Приятного аппетита! Легкой прогулки! – посыпались со стены голоса примагниченных роботов (полуметровых дисков), и лукавые пестрые мордочки мультяшных земных героев приветливо заулыбались, отражая яркие блики. И девочка улыбнулась неожиданным собеседникам, помахала в ответ ладошкой. А зачем бы ей хохлиться букой, с чего бы впадать в отчаяние? Произошла одна из миллионов случайностей, недавно предсказанных папой. Исправимых, обыденных, обязательных. Неоправданные надежды – не подписанный приговор.
Девочка активировала станционный Мозгютер, и проснувшаяся машина тут же выбросила за пределы планетарной системы первый пучок сообщений о бедствии на «Святогоре». Постепенно её сигналы заполнят ближайший Космос, где курсируют тяжеловозы маршрута Земля-Брутелло. Регулярно летают, надежно, кто-нибудь, да поможет.
А потом забралась в постель, укрылась подогретым одеялом. И уже растворяясь в дремоте, размышляла: все замечательно. Роботы говорили с нею на русском, это значит, страховка сработала. Купленный на Земле браслетик открывает нужные двери в далеких чужих мирах, и стол ей везде, и дом. И даже друзья-собеседники, чтоб не маялась в одиночестве.
