Лабиринт. Фантастическая реальность - страница 5

– Что вы можете рассказать о дифференцированном обучении?

Вдруг он понял, чего так боялся. Он боялся неожиданно заданного вопроса. В таких случаях у него все напрочь вылетало из головы, кроме выстроенных в бесконечный ряд вопросительных знаков.

Она продолжала листать свою книгу, а он сидел, вперив взгляд в никуда, наморщив лоб, и пытался вспомнить, что же это за обучение, о котором он точно знал, но в данный момент ничего не мог вспомнить.

Наконец тишину нарушил ее спокойный, размеренный голос.

– Слово «дифференциация» предполагает разделение целого на качественно различные части. Деление происходит по интересам, по ориентации на будущую профессию, по способностям. Это зависит от учебного предмета…

– …от возраста учащихся и задачи самого учителя, – закончил Макс за нее и умолк. Напрасно подождав продолжения, она поняла, что терпение у студента больше чем у нее, и задала следующий вопрос:

– Хорошо! Каким бывает дифференцированное обучение?

Казалось, Валиола не замечала Макса и продолжала листать свою, очевидно очень интересную книгу. Со стороны можно было решить, что она разговаривает сама с собой и он был благодарен ей за то, что не испытывает ее сверлящего взгляда. Это заставило бы его вообще замолчать, превратив тем самым их разговор в ее монолог.

– Дифференциация может быть внутренней и внешней. При внешней дифференциации детей делят по особенностям на классы. При внутренней… деление происходит в самом коллективе, где учитель сам определяет способности и исходя из этого…

– …определяет степень сложности для каждого ученика!

В конце концов оказалось, что он не такой уж тугодум, кое-что знает о предмете. Макс уже немного успокоился и теперь достаточно было услышать начало ответа на вопрос, как он вспоминал его, каждый раз подкрепляя этим уверенность преподавателя в том, что он достоин ее закорючки.

Наконец она подняла глаза и протянула руку.

– Зачетную книжку вашу.

И вот тут случилось то, о чем он не мог забыть в последующие дни, мысленно возвращаясь к этому, хотя ничего чересчур уж особенного, на первый взгляд, в этом не было: сказав «спасибо» и собираясь попрощаться с преподавателем, у выхода из аудитории Макс нечаянно задел ножку стола, находящегося возле самой двери. Стол отлетел с такой силой, что увлек за собой стоявшие за ним в ряд остальные. Последний, ударившись о кирпичную стену, словно умирая, издал жалобный скрип и рассыпался. За последнее время Валиола впервые смотрела на Макса без очков. Она перевела свой взгляд на его ногу, и он с ужасом сделал то же самое. С ногой оказалось все в порядке. Подумав, что вот-вот наступит адская боль, он оперся рукою о стол и приготовился к шоку.

– Вы что это, Егунов, специально? – подозрительно спросила Валиола, убедившись, что с ним ничего не произошло.

– Нет, что вы, Валиола Бадмаевна! Сам не знаю, как так… – Он смотрел на нее непонимающим взглядом, будто хотел сказать, что это не его рук дело.

– Ну, нельзя же так нервничать! – посоветовала она и медленно села на стул. – Идите и выпейте чего-нибудь.

Вновь приняв непринужденный вид, Валиола Бадмаевна вернулась к своей книге и, открыв ее на последней странице, попросила Макса позвать следующего…

Влад свернул на бензоколонку и остановился у крайней будки. Когда он вышел из машины, вынимая из кармана бумажник, Макс тоже вышел и, опершись руками о капот, стал хватать ртом воздух. Вокруг пахло бензином, но все же он не мог перебить запах весенней свежести, который еще не успел раствориться под палящим дневным солнцем. Подъехавший вслед за ними микроавтобус подыскал себе место на другой стороне колонки и выпустил своих пассажиров. Ими оказались те самые девушки, которых Макс видел в спортзале утром: они болели за иркутского боксера. Макс был уверен, что никогда их раньше не встречал и немного завидовал тому, что у парня были такие очаровательные болельщицы. Девушки стояли в стороне от автобуса и о чем-то шептались, лишь изредка поглядывая в их сторону.