– Эй, ты оглох?
Пощечина тыльной стороной ладони была довольно ощутимой.
Пора прекращать витать в облаках и уже начать обращать внимание на то, что творится вокруг. Теряю концентрацию.
Коснувшись губы, я увидел кровь на своих пальцах.
– Проснулся?
– Да. Мудазвон, – резко вскочил с кровати я, а на моих губах появилась слегка зловещая усмешка.
– Чего? – округлил глаза бугай, и одновременно с этим послышался чей-то хохот, правда, заржавший почти сразу заткнулся. В комнате повисло напряжение.
– Говор, сейчас ты будешь глотать дерьмо, мудозвон.
* * *
В камере стояла гробовая тишина, что не удивительно, ведь в один миг местный расклад сил перевернулся с ног на голову, и тот, кто раньше устанавливал здесь свои порядки, теперь стоит на четвереньках и выплевывает дерьмо.
Я сделал то, что обещал: заставил жрать его дерьмо из канализационной дыры. Тут она как раз была достаточного размера, чтоб в неё пролезла человеческая голова.
Надо было видеть лица сокамерников, узревших, как паренек в два раза меньше Рока окунает последнего в отстойник.
Получилось довольно жестко, но зрелищно, и теперь остальные дважды подумают, прежде чем связываться со мной. В подобных местах работает закон джунглей: если ты не хочешь, чтобы тебя съели, становись на вершину пищевой цепи. И я только что это сделал.
В голове сразу появилась нехорошая мысль: «А сколько вообще человек сейчас находится в Брокен Хиллс?». Сколько тут воров, убийц, насильников? Если отдать Нуорру именно их души? Идея казалась соблазнительной, но трудноосуществимой. Ну, убью я в этой камере всех, а дальше что? У них ружья, а я, какими бы способностями не обладал, не бессмертный. Одна пуля в голову, и Виктор Торн отправится на встречу с Создателями.
Дверь в камеру распахнулась, и в неё вошел тот самый квадратномордый надзиратель. За его спиной стоял ещё один, помоложе, но рожа такая же бандитская.
Они вошли внутрь и покрутили головами. Взглянули на Рока, который все так же стоял на четвереньках в конце камеры.
– Похоже, мы пропустили что-то интересное, – хмыкнул второй надзиратель.
– Видимо, да. Что тут произошло?
Взгляды некоторых заключенных скользнули по мне, но никто не проронил ни слова. Это хорошо.
– Что молчите?
– Я… Я подскользнулся и упал головой в отстойник, – неожиданно для меня заявил Рок, выпрямившись.
– Прямо головой?
– Так точно, господин.
– Весело… – засмеялся надзиратель. Другой, который и привел меня в эту камеру, не смеялся, а цепким взглядом оглядывал всех присутствующих, находясь чуть позади своего коллеги. – Ладно. Плевать. Главное, чтобы в отстойнике никто не утонул, иначе мне рапорты писать придется. Поняли?
– Да, господин, – почти хором ответили заключенные.
– Отлично. Мне нужен заключенный четыре два семь пять.
Мгновение поколебавшись, я сделал шаг вперед.
– К тебе посетитель. Идем.
– Неплохо выглядишь, – поприветствовал меня Винс, красуясь свеженьким фингалом под глазом.
Заключенных в Брокен Хилс можно было посещать в специальной комнате, разделенной надвое решеткой. Но этого посещения ещё надо было добиться, хотя кошель, полный сальтов, решал любую проблему.
– Откуда, – я указал на глаз.
– Да, так, – поморщился бывший сыщик, а ныне мой глава службы безопасности. – Подрался кое с кем. Не обращай внимания. Лучше скажи, как сам. Я-то знаю, что тюрьма… весьма суровое место.
– Надеюсь, не на личном опыте?
