И то. что сегодня и лживо и немо,
На миг веселит, а потом и в тоске,
Ты вспомнишь бескрайнее звездное небо,
И снова окажешься там налегке
А он позабудет и сны, и чертоги,
Усталый и страстный вернется к жене.
Ну что еще скажешь о призрачном боге,
Наложницы там, как всегда, не в цене
Глава 11 Рождение Фаэтона
Климента ждала ребенка, эта весть для Персеи была вторым ударом, не менее страшным, чем первый. И она не сомневалась в том, чей это был ребенок. Сестрица решила окончательно привязать ее мужа к себе, и у нее все должно было получиться, сын – наследник, это всегда очень важно и для бога, и для мужчины. Она сама вряд ли догадалась бы, ее кто-то научил, и научила, конечно, Эрида.
Все было не так просто, как хотелось бы, матушка, как только все узнала и поняла, решила, что пора отправить ее из дома подальше, чтобы где-то в горах, вдали от всех она родила этого ребенка и про нее позабыли скорее. Не только у людей, но и у богов память коротка, как только возникнет что-то новое, они быстро забудут о старом. А ребенок пусть растет, куда же от него теперь деться?
Но сделать это оказалось не так просто, как только за спиной у Клименты появилась Эрида, богиня раздора молчала, но никто не сомневался в том, зачем она явилась и почему тут оказалась. О молчании, забвении, о скрытии такого факта можно забыть навсегда.
И тогда, отступив перед богиней раздора, Перса бросилась к мужу, старик Океан все должен был решить сам, уж ему-то никакая Эрида не страшна точно. Он прогонит с глаз долой вероломную предательницу, и заставит Гелиоса оставаться с той, которая его ждала и любила, разве это не справедливо, не так должно быть меж титанами и богами?
И каково же было ее удивление, когда она узнала, что муж ее не собирался ничего такого делать. Он даже слушать ее не стал, махнул рукой, и заявил, что пусть все идет так как идет, и такова воля небес.
– Она останется здесь, потому что ни одна виновата во всем, тебе не хотелось связываться с Эридой, а девчонка и не рожденный младенец не должны за это отвечать.
Как просто у него все получилось, и ведь даже ее виноватой сделал.
Перса понимала, что в чем-то он прав и никак не могла ослушаться мужа. Он мог спокойно отправить ее подальше, заточить в башне на всю оставшуюся жизнь. Она же привыкла к свободе и воле…
Но, наверное, сама Эрида сидела в ее душе, от благоразумия скоро не осталось и следа. Перса не могла этого терпеть и впервые она стала спорить с Океаном.
– Пусть я виновата, но не останется же она тут, она не останется, это будет слишком тяжело, невыносимо просто, – не унималась Перса.
И тогда они решили, что Климента отправится со служанками на один из ближайших островов, там она и будет ждать появления на свет первенца и того, как события будут развиваться дальше.
– Не думай, что ты ее сможешь далеко отправить, я буду все время за тобой и за ней следить. Не должно так быть, чтобы одной было все, а другой ничего, не бывает так.
Понимая, что не стоит настаивать на своем, Перса на время замолчала, и рассказала обо всем дочери, которая с трепетом и нетерпением ждала решения отца.
Наложница на острове пустом
Останется, кляня своих служанок
И будет ждать, пока же Фаэтон
Появится, строптив жесток и ярок.
Он будет мать бессильно проклинать,
И на отца с земли взирать с презреньем
– Да как ты мог оставить нас опять,
Откуда появилось вдохновенье
Все выше он подняться захотел,
