Лабиринты чувств - страница 10

Уже ввечеру снова зазвонил Петечка. Мила была одна и могла поболтать. Впрочем, поболтать, это громко сказано, говорила в основном она, стараясь тут же закончить начавшийся разговор. Когда они виделись, его хватало только на то, чтобы сказать «здравствуй, Милочка» и выдать какое-нибудь четверостишье, вроде: «В залы пасмурные станций забреду, дрожа, коль не сгонят оборванца с криком сторожа» (Н. Гумилев).

Выплеснув приготовленные строки, он замолкал и только смотрел на нее, краснея, как девочка, от нескромных мыслей, да собственно краснея, как мальчик, от мыслей не менее нескромных.

Встречаясь с ней, он терял свою общительность и раскованность. Наверное, он ее смущался, но почему она, именно она вызывала в нем нескромные мысли? И почему именно к ней он приходит краснеть?

Собственно, он так же слегка смущал ее, так же при его виде или только мысли о нем ее заливала краска желаний. Причем желаний совсем не таких, какие были у нее, когда она звонила Вадиму. Впрочем, сравнительным анализом Мила не занималась. Просто чувствовала себя по-другому, вспоминая о Пете.

Ее тело пока еще неявственно терзало ее при этом, скорее, она получала удовольствие от жара, поднимавшегося изнутри, когда она глядела на Петю или говорила с ним, при этом совершенно не фиксируя, не связывая этот жар, это новое возбуждение с Петей.

Но Мила пока еще не осознавала желания или же не хотела себе признаться. Мила просто наблюдала за Петей, как за щенком, гоняющимся вслед за листиком, переносимым ветром: что же будет дальше, что будет продолжением их молчаливых встреч, их молчаливых разговоров?

Наблюдала не без ощущения некоторой приятности и от его вида, симпатичного и молоденького, и от волны краски, вызываемой им, и от приятного напряжения груди при звуке его голоса. Пока Мила не могла или только не хотела отвечать себе на вопрос почему, что же это такое? Она даже не хотела задавать себе такие вопросы.

Мила с ним говорила, как и со всеми остальными, спокойно, быстро и уверенно, ничуть не меняя внешней манеры разговора. Но в разговоре с Петей внутри холодела, замирала и вспыхивала. Она физически ощущала и его слова и его молчание. Вот и сейчас: Здравствуй, Милочка! «Знаю я, что ты, малютка, лунной ночью не робка: я на снеге вижу утром легкий оттиск башмачка…» (А. Фет).

– Петечка, что ты хочешь?

– Я зайду?

– Зачем?

– Просто повидаться…

– Слушай, я сегодня занята, нет времени, звони завтра, пока, целую.

Обычные слова, обычный разговор, но как сладко было отвечать ему.

Появился Петечка недавно. Он просто зашел за своей мамой и, сидя в кафе, ждал, когда она закончит свои дела. В это время в кафе спустилась и Мила. Петя не знал, что это хозяйка фирмы, хозяйка кафе.

У нее странным образом даже личная жизнь была неразрывно связана с работой: и нынешний Муж, и давний друг Вадим, а вот теперь и вторжение нового, неизведанного. А Мила заскочила перекусить. Села за столик, закурила, заказала кофе и еще что-то. И он подошел к ее столику.

– Можно?

– Да, пожалуйста.

Простые, ничего не значащие слова. Мальчик, совсем мальчик. Ничего не шелохнулось.

Как устанавливается контакт? Никто не знает. Говорят про симпатию, антипатию, запахи, ауру.

Сел и просто смотрит. Милу невозможно заворожить, она сама заворожит, загипнотизирует, кого хочешь. А тут свело колени. Что такое? Это ведь совсем ребенок! Но омут в его голубых глазах, они завораживающе бездонны.