Лабиринты чувств - страница 12

Все мужчины Милы были в том же отношении с ее чувствами, что и еда, питье, кофе, мороженое, сигареты. Нужны, полезны, утилитарны, да, удовольствие тоже, но и только.

Да, с первым Мужем был загул, но это было падение в пропасть юношества, это был шаг за край детства, и в этом падении рядом с ней оказался ее первый Муж. Только так смотрела сегодня Мила на свою первую влюбленность, при этом четко понимая, что больше такого с ней не произойдет. Позже все мужчины для нее были только объектами. Объектами более или менее интересными.

Полезными с одной, или с другой стороны, или с третьей. В том числе, и со стороны постели. Но только полезными. После первого Мужа голова у Милы более никогда не кружилась.

Мила в этот момент поняла, что все время с их знакомства она ждет его появления. Что Пети не хватает не столько в интерьере кафе, сколько в ее интерьере.

Петя каким-то образом оказался внутри нее. И мысли о нем (Мила только сейчас осознала, что все время думает о Пете) приятно волновали ее, создавая гармонию внутри нее.

Когда она видела Петю, ей самой было смешно, что она серьезно перебрасывается фразами с этим щеночком, с этим ребеночком. И ей казалось, что она замечает его, общается с ним ровно столько же, как с машиной, на которой она ездит. А тут вдруг поняла, что думает о Пете. И думает об этом щеночке, об этом ребеночке, как о мужчине.

Мила всегда была убеждена, что мысли, слова, взгляды постоянно вокруг нас. Только каждый из нас по-своему ловит целиком или только обрывки, часть этих мыслей, взглядов, слов, или не ловит их вовсе. Поэтому, когда она хотела что-либо сохранить в тайне, она старалась не называть это словом, не смотреть на это, а если смотреть, то не видеть, не думать об этом, а если думать, то пользуясь другими образами.

Так и теперь, поняв, что она думает о Пете, что не может о нем не думать, Мила зашифровала его в своих мыслях другим словом, другим образом, услышь которое кто-либо, никак не смог бы связать его с Петей.

День заканчивался. Кафе опустело. По времени суток вернее было сказать, что ночь уже началась.

Села в машину. По пустым улицам быстро домчались до дома.

Ужин. Поцелуи с детьми на ночь. Старший сын еще на вечеринке с институтскими друзьями. У него скоро уже выпуск.

Все легли спать.

В нынешней отлаженной, спокойной жизни Милы произошло событие. Появилась трещина, не поддающаяся рассудочным действиям. Появилось состояние, схожее с ее первой влюбленностью. Схожее по окрасу, по вкусу, по ожиданию. Ожиданию теперь уже известных чувственных наслаждений, но по прежнему очаровывающих своей еще не свершенностью.

Тогда все это было эволюционно естественным и, наверное, поэтому неосознанным, неосознанным и проглоченным «недораспробованным». А сейчас Мила его чувствовала, видела, анализировала. Анализировала, и удивлялась, и пугалась. Удивлялась, что такое с ней приключилось.

Если раньше физическая близость с мужчиной, удовольствие от нее обваливалось лавиной, а теперь от каждого своего действия и от каждого действия мужчины она знала, что должна получить, и как это «выглядит» в ощущениях, если теперь все удовольствия от мужчины были рассудочно ожидаемы, то появление Пети внесло сумбур, смешало рассудочную жизнь Милы.

Мила всегда была лидером. Лидером везде. И если она и делала комплименты мужчинам, то всегда внутренне усмехалась. Просто она добивалась своих целей, используя слабости других.