– Давай за диету, – подняла она пластиковый стаканчик, – и за мужиков, которые знают толк в женской красоте.
Выпили, потом еще и еще. Кислое вино разбудило зверский аппетит, и мы сжевали все, что взяли с собой в дорогу, не заботясь ни о сантиметрах в талии, ни о крошках на постели. Ольга успевала не только наливать вино, резать овощи и разделывать курицу, но и рассказывать.
– Год назад я познакомилась с Максимом. После развода с мужем это был первый мужчина, который мне понравился. Я на работу летела как на крыльях, зная, что увижусь с ним там. Мы работаем в разных фирмах, но на одном этаже коммерческого центра. Знаешь, где это? Ну вот. Он при встрече мне улыбался, отпускал комплименты. Мне даже показалось, что…А, ладно. Короче, прошлым летом я его встретила на пляже. Мы были с подругой, а он в компании. На мне был купальник зеленого цвета. Мы прошли мимо, я ему помахала, он ответил. А потом…Знаешь, я услышала, как он сказал кому-то: «Гусеница», и тот, другой, заржал. Я еще несколько шагов сделала, а потом до меня дошло, что это он про меня. Понимаешь, я не такой была, как сейчас, а упитанная, сливочно-белая, по всему телу складочки, ну точно как у гусеницы. Я мгновенно натянула сарафан и припустила домой. Дома разделась перед зеркалом. Форменная гусеница! И так мне горько стало, так противно себя в зеркале видеть, что в ту же минуту решила, что похудею, превращусь ну хоть в стрекозу. У той, знаешь, тоненькая ровная палочка вместо тельца.
Я села на диету. Жесткую, жуткую. А вместе с жировыми и мясными отложениями я как-то растеряла и радость жизни, и интерес к происходящему. Что бы я ни делала, чем бы ни занималась, каждую минуту помнила, как Максим меня гусеницей назвал. А тут у меня отпуск, на работе предложили путевку в Тунис, «все включено». Я отказалась. Решила ехать на наш юг дикарем. Пусть, думаю, волны остатки мяса смоют с меня, а питаться буду одними фруктами…
Как дальше рассказала Ольга, жилье она нашла хорошее. У хозяйки два небольших домика рядом, соединенные между собой стеклянной галереей. В каждом домике по три комнаты, душ, туалет, еще один душ летний. Кухня общая. Двор огорожен штакетником, заросшим белым шиповником. Был во дворе один уютный уголок под старой кривой грушей, и там, в плетеном кресле-качалке, с утра занимал место брат хозяйки, по разговорам, штурман северного флота.
Был штурман хорош собою: крупный, мускулистый, голова бритая, зато на лице пышные седоватые усы. Голову покрывала гавайская шляпа, из-под которой на отдыхающих с прищуром смотрели льдисто-голубые глаза.
Весь день моряк сидел, читал газеты и словно не замечал маневров женской части населения двора. А женщины любым способом старались привлечь внимание морского волка, как они окрестили Петра Ивановича. Но тот был неприступен. Если дама особенно была назойлива и лезла с разговорами или заигрывала с ним, то он одаривал её таким взглядом, что бедняжку смывало ледяной волной Белого моря.
Вечерами жильцы собирались за общим столом во дворе. Вино рекой лилось, мангал, не переставая, выдавал порции острого, с аппетитной корочкой мяса или золотистую расплющенную рыбу.
…– Знаешь, что чувствует человек, сидящий на диете, когда вокруг него все жуют, жуют, жуют? Да не огурцы или яблоки, а самое вкусное-превкусное? Поэтому я в посиделках не участвовала, старалась поужинать раньше всех. Нарежу тарелку зеленого салата, сварю кисель из свежих ягод, кабачок потушу и в одиночестве или под сочувственные взгляды других жильцов ужинаю.
