К четырем часам начали съезжаться гости. Из тех, кто был на первой свадьбе Погодиных, на серебряную пришли семь человек. Марина Николаевна радушно встречала приглашенных на нижней ступеньке высокого крыльца, расцеловывала, благодарила за подарки, а сама внутренне ужасалась тому, насколько все изменились за двадцать пять лет! Вот Катерина Говорова была пышечкой со светлыми кудряшками и ямочками на щечках, а стала тощим, с узким холодным лицом «синим чулком». Они когда-то дружили, бегали на свидания, и парни больше внимания обращали на Катерину, чем на неё, Марину, а, поди ж, ты.
А вот Костя, вернее, Константин Семенович Борисенко, напротив, раздобрел, поширел. Где неутомимый марафонец с ногами австралийского страуса, светлым вихром на затылке, над которым посмеивался весь курс: корова языком лизнула! Сейчас Борисенко выглядел как БОРИСЕНКО – важный, упитанно-гладкий, а вместо вихра, вспотевшая лысина. Да-а-а-а, где мои семнадцать лет?!
Марине Николаевне вдруг захотелось вбежать в дом, найти старые фотографии со своей свадьбы, встать перед зеркалом и сравнить: вдруг и она уже на себя тогдашнюю нисколько не похожа?
Муж, заметив её внутреннюю панику, обнял за плечи и тихо так на ухо:
– Ты у меня все такая же красавица, и годы тебя не берут. Это потому, что характер у тебя легкий, незлобивый. – Потом еще тише. – А Катька всегда злюкой была, только хорошо маскировалась. Я ведь тогда за ней начал ухаживать, да сразу распознал ехидну.
Женщина шутливо погрозила супругу, потом потерлась щекой о его плечо и счастливо вздохнула. Какой все-таки у неё Володька замечательный: и муж верный, и отец примерный. Вот скоро Сева женится, внуки пойдут, и Володька, без сомнения, станет лучшим в мире дедом.
У калитки остановилась черная блестящая «Волга». Ну конечно, Раиса Станиславовна пожаловала! Раиса Попова (она же Суягина, Кобзарева, Буланина) все никак не могла остановиться в вечном поиске подходящего мужа. Говорят, в загсе её в последний раз предупредили, а она им в ответ: «Я на достигнутом останавливаться не собираюсь!» Ну, еще бы! Раиса – картинка, ей мужику голову задурить, как другой – овсянку сварить.
Сейчас её под руку вел А.П. Попов, кру-у-упный начальник. Правда, в сравнении с женой-красоткой проигрывал по всем статьям – чего стоят короткие ноги «иксом».
– Мариночка, – запела Раиса, – неужели уже двадцать пять? И все с одним! Не скучно?
– Нет! – смеется в ответ Марина Николаевна и тянется губами к щеке мужа. – Я своего Володьку ни на кого не променяю!
– Здравствуй, Владимир, – Раиса жеманно протянула Погодину руку для поцелуя. – Хорошо выглядишь (недовольный взгляд в сторону А.П. Попова). – Слушай, может, мне соблазнить тебя? А то скоро над тобой золотой нимб проявится. Ну, просто святой, честное слово.
– Раиса, угомонись, – попытался урезонить красотку Владимир.
– А что такое? – закатила детски невинные глазки Раиса. – Ну не поверю, чтобы такой представительный мужчина да при хорошей должности и ни-ни, никогда и ни с кем?! Фантастика!
Погодин досадливо крякнул и, обойдя гостью, протянул руку А.П. Попову.
– Милости просим, проходите.
В течение часа гости собрались, и в общей сложности их оказалось не двадцать пять человек, а гораздо больше за счет родственников, которые прибыли без приглашения.
Елизавета, умница, предусмотрела такой вариант, поэтому всем хватило стульев и приборов. А уж угощения было рассчитано на роту солдат.
