— Да так, — усмехнулась девушка, наливая чай в кружку. — У вас, Инна Васильевна, нет знакомой ведьмы?
— Хм. Я похожа на человека, у которого в подругах может водиться ведьма?
— Не очень. Но вдруг?
— Вдруг бывает только «хрюк».
— Это называется «эвфемизм», — брякнула Ксюша, опускаясь на табуретку и, наткнувшись на удивлённый взгляд Инны Васильевны, пояснила: — Когда какое-нибудь слово в фразе заменяют на другое, более нейтральное. «Хрюк» вместо «пук», например.
Собеседница оживилась.
— А если «нефритовый жезл»? Вместо сама знаешь чего.
— И это тоже. Значит, нет ведьмы? — Ксюша вздохнула. — Жаль…
— А тебе зачем?
— Да отворотное купила бы у неё.
— Интересно, — протянула Инна Васильевна. — Девушки обычно просят приворотное, а ты отворотное собираешься. Не люб ухажёр?
— Угу. И женат.
— У-у-у.
— И с детьми.
— Вот козёл! — возмутилась женщина. — Нефритовый жезл ему оторвать!
Ксюша засмеялась.
— Это без меня как-нибудь. Из меня отрыватель жезлов примерно такой же, как забиватель гвоздей.
Инна Васильевна тоже захихикала, вспомнив, как Ксюша однажды решила повесить картину на стену, но в итоге картина так и осталась неповешенной, зато сама девушка скакала по квартире, словно горная козочка, со всей дури вмазав себе по пальцам молотком. С тех пор ничего вешать или не дай боже чинить Ксюша не бралась.
— Ну а всё-таки. Чего делать-то будешь?
— Не знаю, Инна Васильевна…
— Эх, ты, — фыркнула хозяйка квартиры. — Не умеешь ты мужикам головы дурить, Ксюня. Учись, пока я жива. Найди себе мужчину, чтобы этого твоего… женатика отпугивал.
Ксюша чуть заметно улыбнулась. Она слишком хорошо представляла, чем может кончиться подобная авантюра… Виктор от неё всё равно не отстанет. И к списку поклонников можно будет прибавить предложенного «отпугивателя женатиков». Ну какой мужик откажется от добычи, если она сама плывёт к нему в руки? Правильно — никакой.
Единственный человек, которого Ксюша могла бы попросить сыграть роль своего мужчины, через неделю женится на её лучшей подруге, и портить им подготовку к свадьбе она не собиралась.
— Спасибо, Инна Васильевна. Я подумаю.
— Ну думай, думай…
3. 3
На следующий день Ксюша взяла обед с собой и есть его отправилась в офисную кофе-зону. В результате на приём пищи было потрачено всего пятнадцать минут, и придраться начальству оказалось не к чему.
Нельзя сказать, что Виктор не пытался этого сделать. Но Ксюша была готова к атаке, и по любому его вопросу оказывалось, что она кругом молодец. И все работы в этом месяце вовремя сдаст, и на следующий месяц всё уже распланировано и отдано. Ни сучка, ни задоринки. И в конце рабочего дня Виктор, к удивлению Ксюши, сказал ей: «Молодец». Ну надо же! Может, не всё так безнадёжно?
В общем, Настя Венчур успела совершенно вылететь из Ксюшкиной головы. Но видимо, из Настиной головы Ксюша вылететь не успела — ребёнок позвонил сам ближе к шести часам вечера.
— Привет! — её жизнерадостный голос, как показалось Ксюше, был слышен на всю редакцию. — Ну как? Ты освободилась?
— Пока нет, — ответила девушка, покосившись на часы в углу монитора. — Ещё двадцать минут примерно.
— Ага! Тогда я тебя в холле первого этажа подожду, — заявила Настя и отключилась.
Вот тут-то и выяснилось, что нет — безнадёжно.
— А куда это ты собралась, Ксюш? — громко спросил Виктор со своего рабочего места. — Ты мне сегодня вечером понадобишься.
Галя рядом хихикнула. Да уж, прозвучало это двусмысленно.
