– Что ты видишь, Сияна? – сгорал от нетерпения охотник.
19 По одной из версий Берегиня происходит от слова «оберег». Берегини отождествлялись с культом леса,
считались божествами, охраняющими лес, растительность.
– Судьба твоя непроста… – загадочно ответила женщина. – Слыхала я, Вила
тебя привечает… Правда ли?
Лесьяр рассмеялся, мотнул косматой русой головой.
– Было дело пару раз…Она хороша, когда облик девки примет… – признался
охотник. – Не томи, говори, что руны предвещают…
Сияна закрыла глаза.
– Лучше бы я тебе не гадала…
Лесьяр напрягся.
– Ты видишь мою смерть?
Сияна кивнула.
– Но не сейчас, позже… Руны говорят, что ты обретёшь то, чего тайно желаешь.
Но это и погубит тебя… Будь осторожен.
Глава 3
Зову Свет Рода Всевышнего, Силу Живильную Богов Родных
Наконец лес перед Ладомирой расступился, её взору открылась обширная поляна с
возведённой на ней заставой. Заправлял здесь старший сын князя Радомира Калегаст.
Девушка приблизилась к распахнутым воротам, из которых выезжал конный
разъезд. Один из конников узнал её:
– Здрава будь, Ладомира! – пожелал он. – Видал я, как брат твой Коршень мечом
машет… Чай гостинцев ему принесла?!
Девушка кивнула в ответ. Всадники, пришпорив коней пятками, устремились по
уезженной телегами дороге в направлении Альбы.
Тем временем Ладомира вошла на территорию заставы. На дозорных башнях
блюли службу часовые. Всё у княжича было продумано до мелочей. Помимо того, что
башни дозорные стояли круглые сутки, так ещё и схроны он приказал устроить в лесу
вдоль тракта, ведущего к Велегошу. К тому же привлёк Калегаст на службу местных
охотников. Те вроде и ремеслом своим занимались, да не забывали по сторонам
оглядываться и сообщать княжичу о всех новостях и всех подозрительных случаях. За
верную службу Калегаст награждал щедро. Любили за это княжича местные бодричи.
Порой, когда неурожай случался, подкармливал Калегаст местных хуторян и те молили за
него богиню Живу, бога Триглава и Ладу. Словом, вёл княжич политику дальновидную,
соплеменников своих охранял, верой и правдой служил земле родной, отцу, семейству
своему и Велегошу. Почитал Калегаст трёхликого Триглава, как бога войны, не забывал и
его сыновей Руевита (семиликого) и Радегаста. Как заступил на заставу со своими
дружинниками, тотчас приказал соорудить храм, где возносились хвалу богу отцу
Триглаву и его сыновьям.
Ладомира беспрепятственно прошла мимо длинных домов, боле похожих на
амбары, где жили воины, к ристалищу.
Подростки, начиная с тринадцати лет, призывались князем Радомиром к несению
воинской повинности. Была она обязательной и почётной в течение трёх лет. Затем юноша
определялся: вернуться в родной дом, жениться, обзавестись хозяйством, детишек
народить, или посвятить жизнь свою сполна воинской службе.
Многие юные бодричи изъявляли остаться в дружине княжича Калегаста или
воеводы Колота. Потому отбор был суров.
На ристалище новобранцы-подростки ворочили деревянными мечами, чтобы по-
первости и неопытности не изувечить сотоварища. Спрятав левую руку под щит,
безбородые юнцы, махали тренировочными клинками – удар, отбив… Ещё удар и снова
отбив.
Чуть поодаль от юнцов сражались на настоящих мечах дружинники княжича.
Дрались, как правило, до первой крови. Частенько за бранью наблюдали их сотоварищи и
спорили на жбан медовухи или сурьи20 на победителя. Хотя Калегаст пьянства не одобрял,
порой разрешал своим воинам и новобранцам приложиться к жбану с терпким напитком.
