– В библиотеке, где же еще? – Вителья тряхнула волосами, прогоняя невеселые мысли. – Пойдем за ним…
Когда они поднялись из подземелья резиденции и остановились перед дверями библиотеки, Вита придержала Серафина за рукав.
– Скажи, – волнуясь, спросила она, – а ты тоже меня боишься?
Варгас смотрел на нее, и снова видел богоподобное существо, окруженное сиянием, и лишь отдаленно напоминающее человека. Существо с горящими глазами, способными заглянуть за изнанку бытия. Но в сердце мага не было страха. Лишь желание обладать тем, чем обладать не суждено.
– Не дождешься, Вителья! – засмеялся он, стараясь за смехом скрыть собственную боль. – И больше не спрашивай меня о таких глупостях. Спорим, Дробушек проголодался?
Дверь распахнулась. На пороге появился Вырвиглот.
– Варгас Серафин, ты вернулся? – поинтересовался он. – И это хорошо. Теперь можно и поесть!
⁂
Руфусилья Аквилотская по прозвищу Неистовая Рубака потерла старый шрам над правой бровью. Шрам ныл перед похолоданием, а мерзнуть гномелла не любила – была у нее, закаленного воина, коему доводилось и в грязи часами лежать, затаившись, и на льду биться, и ночевать под открытым небом бессчетное количество раз, такая слабость, в которой она стыдилась себе признаться. В трактире «Длиннобород», что располагался в квартале Механиков, было тепло, даже жарко, однако пока не душно – почтенные мастера не закончили еще рабочий день и не явились, по обыкновению, выпить вечернюю пинту. Руфусилья окинула зорким взглядом полупустой зал. За столиком у окна молодые гномы-подмастерья травили анекдоты и радовались жизни – не иначе мастер отпустил пораньше. В дальнем углу, спиной к залу, в одиночестве сидел коряжистый гном, чья шикарная полуседая грива, не заплетенная в косу, ниспадала по спине. Ей-ей, таким волосам и гномелле не грех завидовать!
На пороге двери, ведущей в подсобку, показалась младшая сестра Руф – Торусилья Аквилотская. Неистовая Муха, как звали ее коллеги-рубаки, легко несла на широких плечах дюжий бочонок с пивом.
– Не пришли еще? – поинтересовалась она у сестры и, получив отрицательный кивок, повернулась к трактирщику. – Куда ставить, почтенный?
Почтенный Ворвард по прозвищу Длиннобород, сын Арварда Длинноборода, принял у нее бочонок и водрузил на стойку. Ловким движением вставил позолоченный краник, вбив затычку внутрь, – для удобства разлива. Поклонился со словами:
– Благодарю за помощь, уважаемая Тори!
– Плесни свеженького, в горле пересохло, – ответно поклонившись, улыбнулась та и подошла к сестре. – Что-то сегодня тихо, Руф…
– Не каркай, – поморщилась та и снова потерла шрам. – Не надобно нам сегодня потасовок, нам надобно почтенного мастера Йожевижа к делу пристроить, а то смотреть на него страшно, ажно почернел весь без работы. Так и усохнуть недолго!
– Потасовки мы быстренько… того! – Тори сделала лаконичный жест рукой, будто сносила кому-то голову. – И Йожа пристроим! Мы, рубаки, просто созданы для того, чтобы решать проблемы.
Губы Руфусильи тронула улыбка.
– Так всегда Ганги говорил, помнишь? Где-то он сейчас?
Младшая сестра пожала плечами и с поклоном приняла у трактирщика полную кружку.
– На службе, как и мы. Где ж ему еще быть?
Старшая покосилась на кружку.
– Не засиделись мы на теплом месте, сестра, как думаешь? Не пора настоящим делом заняться?
Торусилья с наслаждением слизнула пену.
– Как Руфус с Торусом решат, так и будет, сеструха! Суждено нам отдыхать, да бока наедать, – будем. Суждено в путь-дорогу отправиться – отправимся. Чего тебе спокойно на месте-то не сидится?
