Вступив в Валмиеру через Кокмуйжу 29 октября после полудня, полк не встретил никакого сопротивления со стороны верных Временному правительству воинских частей. На железнодорожную станцию Валмиера прибыл один поезд с казаками, чтобы отправиться в Гатчину в распоряжение Временного правительства. Наша 1-я рота и пулеметная команда получили задание вместе с другими ротами высадить казаков из поезда либо разоружить их, если они не согласятся вернуться на фронт. Мы предъявили казакам эти требования. Вначале казаки не хотели было их выполнять, но, увидев, что латышские стрелки не шутят и залегли в цепь с тремя пулеметами, подчинились, вышли из вагонов и расположились в окрестностях Валмиеры.
Нашу 1-ю роту разместили в Валмиерской учительской семинарии, в большом зале которой мы часто устраивали концерты и представления для валмиерской молодежи. Драматический кружок стрелков работал хорошо – мы декламировали, читали лекции о международном положении и по другим общественным вопросам. В полковом оркестре было 45 трубачей. Жители Валмиеры постоянно посещали наши концерты. В задачу полка входило несение гарнизонной службы, поддержание образцового революционного порядка в городе, на железнодорожной станции и в окрестных волостях. Учитывая лояльное поведение в отношении Советского правительства командира полка Мангула, прапорщика Микельсона и некоторых других офицеров, стрелки не сняли с них погоны, как со многих других офицеров, например с бывшего командира 1-й роты, позднее 1-го батальона, штабс-капитана Фрица Биркенштейна.
Мой бывший ротный командир штабс-капитан Биркенштейн, бывший народный учитель, по партийной принадлежности был заядлым социал-демократом меньшевиком. Он часто спорил со стрелками нашей роты, которые защищали политику большевиков. Во время этих споров можно было убедиться в том, что Биркенштейн – смертельный враг большевиков. Как только мог, поносил он В.И. Ленина, упирая на то, что Ленин и другие большевики во время войны проехали через Германию в пломбированном вагоне и т. д. В то же самое время он превозносил Карла Каутского и других вожаков социал-демократов. В октябрьские дни его арестовали за отказ подчиниться распоряжениям Военно-революционного комитета. Таким же ярым врагом большевиков был заносчивый, высокомерный и честолюбивый командир 7-й роты штабс-капитан Муйжелис. Грубым и резким был командир 4-й роты капитан Беркис, которого стрелки терпеть не могли.
Прошло несколько дней после того, как полк вошел в Валмиеру, когда к нам явился делегат II Всероссийского съезда Советов и представитель ЦК СДЛ Яков Петерс. В валмиерской лютеранской церкви мы устроили митинг рабочих, крестьян и стрелков, украсили церковь зеленью, транспарантами, лозунгами и флагами. Собралось так много трудящихся, что яблоку упасть было негде. Я. Петерс поднялся на кафедру и начал рассказывать о победе социалистической революции и о международном положении, о событиях в Петрограде и о ближайших задачах латышского народа. Когда товарищ Петерс кончил речь, все как один спели «Интернационал». Старики и старушки, вытирая слезы радости, говорили: «Всю жизнь прожили, но такой горячей речи, да еще с церковной кафедры, не слыхали». Напротив, представители валмиерской буржуазии – домовладельцы и торговцы вместе со священником Нейландом – ругались, что-де стрелки и рабочие осквернили храм Божий, богохульничали и святотатствовали с красными тряпками (т. е. флагами).
