Да даже если бы и не полез, как бы я оставила его помирать на холодном льду?
К тому же, я… любила его.
И я четко понимала, на что иду – мне было важно не лишиться даров в процессе, пока он еще не ожил. А дальше все – распишитесь и забирайтесь.
Хотя, да, надо признать – по силам я скучала.
Но, теперь на голову свалилась еще одна проблема. Точнее даже две.
Во-первых, мне необходимо вернуть дары или же стать такой великолепной актрисой, чтобы сам Аид поверил мне и пригласил на свой сраный Бал. К слову, до ночи всех святых всего лишь ничего.
Во-вторых.
Чертов Лиам Салливан… Насколько я поняла, мои экзекуции с его духом и телом не прошли бесследно и он действительно побывал на Завесе. А значит то, что тот «что-то» видел, было самым настоящим проявлением потустороннего и загробного.
А ведь стоило просто уехать и не падать под лед, не оживлять красивых парней, не игнорировать Лавку, Присциллу и собственный дар. Но мы же так не умеем, да? У нас все, как у неправильных ведьм – теперь еще и с каким-то потусторонним папашей.
Прибыли. Станция «Мортвилль», остановка «Чокнутая ведьма»…
Давненько я не просыпалась дома. В последний раз не яркое солнце, что обычно появляется в самом своем тусклом наряде лишь в таких городах, как Мортвилль, будило меня на моей же кровати целых десять лет назад.
В этот раз, спустя года, я снова заснула в своей старой спальне. Хотя, по логике вещей, могла бы занять спальню Присциллы. Но меня до сих пор не покидало ощущение, что все происходит словно не по-настоящему. Да и Лавка, вероятно, будет против моего обоснования в спальне матери. Или же я себя накручиваю. Или же пока сама не хочу занимать главную комнату квартиры.
Короче… Дело к ночи.
Еще лежа в кровати, я огляделась. Вчера вечером я не особо обратила внимание на то, насколько моя комната… прежняя. Такая, какой я её оставила, сваливая в Луисфорд. Окно выходило на запад, откуда открывался вид на огромный Центральный Парк. Совсем далеко, если вглядеться, можно заметить крышу фамильного особняка основателей города – четы Свампвичфильд – несколькими годами ранее там произошел большой взрыв на Хэллоуинском праздновании. Поэтому пока здание и прилегающий сад находился на реконструкции. За особняком расположилось большое семейное кладбище и широкая полоса леса. Пока еще там везде лежал утренний туман, но если сегодня нежданно-негаданно распогодится, то, возможно, можно даже будет увидеть блеск реки Морт.
В целом, моя комната вмещала в себя не столько мебель, сколько хлам. Помимо кровати, двух тумб, трех-дверного шкафа и письменного стола со стулом, комната была завалена книгами, сухоцветами, старыми альбомами, минералами, что я вечно тащила с базара, речными ракушками из местной речушки, фотографиями и шмотками. Присцилла не убирала здесь – словно ждала, что я могу влететь в эту комнату в любой день и громко заявить о правах собственницы. Мол, «родителям вход запрещен», не смотря на то, что мне далеко не семнадцать лет, и все в этом духе.
Наконец наглядевшись на весь этот бардак, я встала с кровати и прошлепала босыми ногами в ванную комнату – вчера я изрядно разволновалась и так не приняла ни ванную, ни душ, ни на душу (чего покрепче). Поэтому учитывая, что сегодня я поеду в морг, причем поеду не одна, мне требовалось разбудить тело не только горячим кофе, но и горячим душем.
