– Пожалуй мне еще хватит внимания, чтобы добраться до скребущегося на макушке паука, – рассуждал он, лежа в кроватке. – И, если эта тварь вновь начнет там скрестись, в определенный момент, значит она живет не снаружи, а внутри моей макушки. А это говорит о том, что паук, скорее всего, выдуманный. Ну или просто не опасный, ведь он всегда там сидит и при этом ничего страшного не происходит.
Собрав всю волю и остатки внимания в кулак, мыслительный процесс приступил к своей работе заново. Только это занятие теперь придавало смысл его существованию. Только познание самого себя стало его целью. Ведь заниматься, целыми днями пролеживая в кроватке, ему по большому счету было и не чем.
Задумавшийся вновь с упорством проделывал свой путь. Собрав все свое внимание на дыхании, он задержался там немного, наблюдая каждый вдох и каждый выдох. Если одна из ноздрей была заложена, то он наблюдал дыхание через ту ноздрю, через которую проходило дыхание. Безропотно и беспристрастно вел наблюдение ни отдавая предпочтение ни одной из ноздрей. Когда его внимание затаилось и приобрело остроту, не отвлекаясь больше ни на что, задумавшийся перенес свое наблюдение на область между ноздрями и верхней губой. К тому моменту она уже покрылась испариной. Сначала задумавшийся ощущал здесь лишь прикосновение дыхания от выходившего из ноздрей воздуха. Затем грубые покалывания в этой области всплывали на поверхность и четко различались его вниманием. С течением времени наблюдения, покалывания становились более тонкими. Задумавшийся продолжал наблюдение – покалывания превратились в более тонкие и приятные вибрации. Задумавшийся, обильно выделяя пот всей своей поверхностью, продолжал наблюдение тонких приятных вибраций. В определенный момент в области между верхней губой и ноздрями начала моргать давно привычная и знакомая маленькая молния. Она то появлялась, то исчезала. Задумавшийся направил все свое внимание в эту одну единственную точку. Молния поморгала еще немного и стала отчетливым электрическим разрядом.
В этот момент задумавшийся перенес все свое внимание на макушку головы. Молния упорно продолжала бить в ямочке над верхней губой, как бы говоря «я все еще здесь, посмотри на меня». Но она его уже не интересовала все его внимание было направлено на макушку головы. Молния начала угасать, затем она еще немного поморгала, то появляясь, то исчезая, но все больше слабела, пока не исчезла совсем. Ничего больше не отвлекало внимание задумавшегося который наблюдал ощущения на площади диаметром пять семь сантиметров на макушке своей головы. Он сразу, после исчезновения молнии, начал ощущать покалывания в этой области, сначала неприятный грубые, затем все более тонкие. Как вдруг на его голове начал скрестись страшный огромный паук, он как будто копошился в редких светло русых волосах задумавшегося. Прямо на самой макушке его головы.
– Не напугаешь, я слежу за тобой! – от такой уверенности и бесстрашия, которые источал задумавшийся все его тело покрылось мурашками.
– Мурашки по всему телу. Приятные. – все, что сделал задумавшийся просто отметил этот факт.
Но мыслительный процесс стоял на пути твердой решимости, на пути война, которому бросила вызов мелкая пакостливая тварь. Такое явление как приятные мурашки могло бы отвлечь его раньше, ин получал бы от них удовольствие. Но сейчас не время для удовольствий. Сейчас задумавшийся, имея ограниченный ресурс внимания, который скоро закончится, в битве не сводит своего пристального взгляда с подлого невидимого насекомого.
