Лазурия - страница 20

После этого Кот и Пес удалились, удовлетворенно помахивая хвостами. А заозерцы не дремали и приступили к плану поимки Черепахи. В группу захвата вошли три здоровенных заозерца и сам Гнус, которому очень хотелось отличиться. Черепаха свободно ходила по домам и рассказывала правду о заозерцах, Пес заметил, что за ней установлена слежка, и понял опасность. Как-то вечером, проводив Черепаху во дворец, он через Скворца созвал в королевский парк всех беспризорных собак и от имени короля объявил приказ: «Всем беспризорным и бродячим собакам по первому лаю королевского Пса не мешкая прибежать к нему и выполнить его указания». Пес дополнил: «Возможно, придется искусать кое-кого до потери сознания. Ответственность беру на себя. Все свободны».

Собаки разбежались, пообещав выполнить всё в точности, ведь приказ королевского Пса – это вам не шуточки. Предусмотрительность Пса вполне оправдалась. В один из дней группа захвата выследила Черепаху, когда она вместе с Псом вышла из дома Черепахиного знакомого жителя. Гнус сказал своим амбалам: «Я сам захвачу эту тварь, а вы меня прикрывайте». Он набросился на Черепаху и схватил ее за ногу. Пес громко залаял, прыгнул и прокусил Гнусу руку. Тот охнул и выпустил Черепаху. Она шлепнулась на дорогу и подобрала ноги и голову под свой панцирь. Гнус держался за прокусанную руку, а трое здоровил топтались в нерешительности: он сказал, что сам захватит Черепаху, и они не смели вмешаться, а как прикрывать и чем прикрывать, им никто не разъяснил. Пес для верности сел на черепаху и сказал Гнусу: «Теперь, подлец, ты полностью себя раскрыл. Ты враждебно поднял руку на ногу королевской Черепахи, и тебя ждет королевский суд. Убирайся отсюда со своими охламонами, иначе я искусаю тебя до потери сознания». Гнус яростно заревел и приказал своей группе: «Взять их обоих. Применить железные палки». Теперь амбалы знали, что надо делать. Из-под курток они выхватили железные палки и двинулись на Пса. Но в это время с разных сторон стали сбегаться бродячие собаки. Они всё прибывали и прибывали и вскоре плотно забили собой улицу и ближайшие переулки. Вокруг группы захвата бурлила лохматая толпа, которая рычала, выла и лаяла. Гнус еле стоял на ногах. Он вообще был хлипкий (его дразнили – гадкий карлик), а от укуса Пса у него кружилась голова и мелко тряслись ноги. Самый тупой верзила взмахнул своей палкой, и сразу началась свалка. Собаки всей сворой напали на этих четверых. Троим сразу прокусили руки, и палки попадали на землю. Гнус сам упал, получив укус в ногу. Других троих тоже прилично искусали и превратили одежду в лохмотья. Они валялись на земле и просили пощады, а самый тупой задыхался в слезах и соплях. Пес сказал им: «Забирайте своего паршивого дохляка и скорей несите на корабль, а то он может околеть». Амбалы со стонами и охами еле поднялись. Вид у них был тот еще! Искусанные, в драных лохмотьях, они взяли на руки «гадкого карлика» и поплелись на корабль.

Пес объявил собакам благодарность от имени короля, но сказал, что их служба не окончилась и они еще могут понадобиться. Собаки разбежались так же быстро, как и собрались. Они были очень довольны: объявленная королевская благодарность повлияла на их авторитет среди жителей и к ним уже никто не смел отнестись с пренебрежением.

Черепаха обратилась к Псу: «Спасибо за спасение, ты хороший друг. Пока ты сидел на мне, я успела многое обдумать. Заозерцы сегодня показали свое истинное лицо: у них не только товары, а припасены и железные палки. Но собачьи клыки оказались сильнее этих палок. Если лазуряне робеют перед заозерцами из-за долгов, то собаки-то долгов не имеют и совершенно независимы от пришельцев. Это нам пригодится в будущем». Пес произнес: «Ты права, Черепаха. Продолжай предаваться своим уважаемым и полезным размышлениям. А если они опять что-нибудь затеют, мы перекусаем их до потери сознания».