Лечебное тело - страница 5

– Тебе до возвращения на работу осталось меньше девяти часов. Может, останешься… и продолжим?

– Заманчивое предложение, но надо домой, дети ждут!

– А муж объелся груш?

– Не смешно, Хасан! Муж умер в прошлом году от ковида.

– Извини! Сочувствую…

– Принято! Не забудь, утром ничего не ешь, тебе надо на МРТ органов брюшной полости и ФЭГДС. Доброй ночи! – отчеканила я командным тоном, как настоящий лечащий врач простому больному, и выскользнула из палаты.

Повезло, что ординаторская в двух шагах, и никто не попался по пути. В коридоре царил полумрак, горел только дежурный свет на посту, медсестра болтала по телефону в сестринской.

Глянула в зеркало, собрала волосы резинкой в узел, выключила рабочий компьютер, подхватила сумку и пошла в раздевалку. У нас, как и в любом другом роддоме, персонал полностью переодевается на первом этаже. Отличие только в том, что раздевалка общая для мужчин и женщин по примеру западных стран, где не разделяют медиков по половому признаку. Мой шкафчик открывается тем же персональным магнитным ключом-браслетом, что дает мне доступ во все другие отделения и кабинеты. Служба безопасности может отследить все мои перемещения в течение рабочего дня, а так же время прихода и ухода.

Жаль только, что переработки не оплачиваются. Когда бы я ни ушла с работы, получу только за восемь часов в стационаре и 20% от стоимости моих консультаций в поликлинике и других отделениях по вечерам и субботам.

Еле-еле доплелась до дома, калитка на парковке из-за позднего времени была закрыта, пришлось тащиться по сугробам через парк. Дочка уже мирно спала под боком у старшего брата в нашей кровати, а младшего, как обычно, ещё не было дома. Быстро приняла душ, выпила чашку травяного чая, переоделась и сменила сына, который играл в темноте на смартфоне. Тимур уже привык к моим поздним возвращениям с работы и даже не ворчит, прекрасно осознавая, что все мы живем на мою зарплату.

Это была моя первая спокойная ночь с момента заражения ковидом. Легла и сразу провалилась в сон без кошмаров и пробуждений. Проснулась по будильнику в 06:30, тихо встала и побрела в ванную. Собственное отражение в зеркале сразу меня разбудило, озадачило и расстроило. Цвет лица мертвенно-бледный, под глазами глубокие тени, взгляд потухший – наглядная иллюстрация состояния полного истощения жизненных сил и эмоционального выгорания.

Растолкала старшего и попросила собрать и отвести сестренку в садик, сославшись на плохое самочувствие, а сама побежала на работу.

Мне надо кое-что проверить!

Пришла на полчаса раньше, чем обычно, быстро переоделась, бросила сумку в ординаторской, прихватила на посту тонометр, пульсоксиметр и побежала в родблок. Должен же кто-нибудь сейчас рожать!

Мне повезло, в первом же зале не было никого, и на белом эмалированном поддоне лежало то, что мне нужно – расправленный послед в луже ещё теплой крови! Лоснящаяся плацента, похожая на огромную багровую медузу, выброшенную на берег, и ещё слабо пульсирующая и сочащаяся кровью пуповина…

Не мешкая ни секунды, стянула маску с лица, подняла двумя руками поддон, наклонила и выпила с угла всю кровь большими глотками, стараясь не обляпаться и не пролить ни капли. Получилось около 250 миллилитров – полный бокал свежей младенческой крови. Вместе с привычным металлическим вкусом, ощутила невероятное тепло и какое-то мерцающее сияние, перетекающее из глотки по пищеводу в желудок и распространяющееся по всему телу. В области солнечного сплетения разгорелся пожар, и я прочувствовала всю свою кровеносную систему, от грохочущего сердца и дуги аорты до самого мелкого капилляра под ногтями.