Лёд и Серебро - страница 42

В его груди закипает ярость. Почему это происходит с ним? Чем он это заслужил? Его вины нет в том, что он родился. В конце концов, такой жизни он не просил. Он чувствует, как сердце гулко бьется о ребра, удары посылают волны возбуждающей вибрации по телу. Он должен успокоиться. Когда он нервничает, происходит…

Откуда ни возьмись в воздухе появляется большая серая птица, она пролетает слишком низко над его головой, едва не задев крыльями его волосы. Он вздрагивает от неожиданности, а птица вместо того, чтобы взлететь выше, врезается в крышу соседского дома и, оставив на светлом дереве красный круг, плашмя падает на землю, раскинув крылья. С минуту она слабо дергается, а потом затихает. Правое крыло ее склоняется к траве, как завядший цветок. Он слышит, как затихают голоса женщин позади него и, вопреки охватившему его смятению, его губ касается ухмылка.

Такого он еще не делал.

***

– Ты в порядке? Хэвен!

Хэвен нехотя отрывает взгляд от завораживающего ее зрелища – растворяющегося белого молока в черном кофе.

– Что, мам?

– Что с тобой? Ты выглядишь не очень хорошо.

"А чувствую себя еще хуже".

Мама нетерпеливо вздыхает, и Хэвен буквально слышит в этом вздохе: "я же вижу, что ничего не в порядке, почему ты меня обманываешь?"

Не это ли называется "читать между строк"?

Тем временем Джек монотонно тыкает ложку с кашей ей в плечо, давая понять, что тоже не поддерживает ее поведения. Она нетерпеливо скидывает его руку, но потом наклоняется и целует в висок.

– Я серьезно, мам. Все в порядке. Просто немного устала, вот и все.

Мама подозрительно косится на нее из-под чашки с чаем, но ничего не говорит. Хэвен раздраженно вздыхает. На самом деле ей хуже некуда. Около трех часов назад она попрощалась с Камиллой и вернулась домой, приняла душ под показавшейся ей ледяной водой, надела свитер поверх домашней одежды (чего она не делала никогда, кроме тех случаев, когда у нее сильно повышалась температура), выпила несколько чашек кофе и два раза честно попыталась начать готовиться к тесту по истории. Надо ли объяснять, что обе попытки провалились, и, несмотря на выпитый кофе, Хэвен чувствовала себя выжатым до последней капли сока лимоном, остатки которого выбросили на горячий асфальт под колеса машин в жаркий летний день.

Мысль о том, что завтра она наверняка провалит очередной тест, не давала ей покоя, но как только Хэвен представила себя, открывающую учебник и листающую страницу за страницей, ее затошнило, а голова пошла кругом. Больше всего на свете сейчас она хотела просто спать. И это желание заснуть было намного сильнее того, что она испытывала, когда пять месяцев назад наглоталась снотворных и угодила в больницу. Сейчас ей казалось, стоит ей встать и сделать шаг, и она тотчас отключится.

С горечью Хэвен посмотрела на часы с лисой. 12:15. Да к черту все это!

– Я пойду к себе. Попробую заснуть, ладно? Мне кажется, я немного заболеваю.

– Ох, милая, мне сходить в аптеку?

– Нет, не нужно.

– Ты уверена?

– Да, мне просто нужно выспаться.

Вот что ей нужно. Выспаться. Заснуть и проснуться летом, в Нью-Йорке. Будто бы всего этого и не было. Зимы, снега, леса, смерти Клавдии, лже-Джеймса, кошмаров, пыток у психолога, развода родителей, похорон, аварии, вечеринки… Ей не стоило идти на ту вечеринку…

Она поднимается по лестнице медленно и осторожно, ступенька за ступенькой, боясь споткнуться, упасть и больше не встать. Перед дверью в свою комнату она на миг замирает, а потом разворачивается и делает несколько неуверенных шагов в другую сторону.