Читать онлайн Кирилл Кащеев, Илона Волынская - Леди-горничная убирается

1. Глава 1. Общество освобождения Юга

- «Общество освобождения Юга»? – глухо повторил Заремба. – Это что у нас тут… заговор, выходит?

Я приоткрыла глаза, сквозь ресницы наблюдая как клыки то проглядывают из-под его верхней губы, то снова прячутся. Похоже, давно не перекидывался, а оборотням это вредно.

- Поверить не могууу! – в конце фразы он сорвался на вой. – Как они до такого додумались? – он склонил лохматую голову к плечу и поглядел на меня взглядом недоумевающей собаки. - У них же ничего… перестреляют их всех просто и… да тот же городской гарнизон перестреляет, стоит этим горе-заговорщикам на улицы выйти!

Гарнизон, да… Который возглавляет Улаф… Насчет гарнизона это Заремба верно подметил.

- Замкнутые провинциальные сообщества склонны переоценивать свои возможности. – пробормотала я. Вроде и поспала, а нет, не отдохнула. Хотя что я, под открытым небом никогда не спала? Матрас есть, тепло… что еще надо? А кости ломит, и голова болит. – Сравнивать не с чем, вот и думают, что уж они-то… всех победят. Одной левой. Ну, в крайнем случае, двумя.

- То есть у этих победителей обе руки – левые? – фыркнул Заремба.

- По-разному бывает. – вздохнула я. Перед войной мальчишки-маги тоже рассказывали, какие алеманцы слабаки. И где те мальчишки? Кто где. Некоторые даже выросли. И стали осторожные-осторожные. – До вечера просто замок навесьте и ключ припрячьте. – я запрокинула голову, разглядывая люк на крышу. Сидела я прямо на ступеньках ведущей к люку лестницы. Надо, конечно, идти в камеру, но… я пойду. Только вот посижу пару минут. Как-то… тяжело мне стали даваться такие вещи. Мир, он… расслабляет. - Вампир до заката никуда не денется, я с него одежду срезала и простой тряпкой накрыла. Если он только шевельнется… пшшшш! – я изобразила пальцами вспыхивающее пламя. – Пропечется, как стейк на костре!

Во взгляде Зарембы на меня мешались профессиональное восхищение, волчья настороженность, и мужское сочувствие – к вампиру.

- А к вечеру его надо где-то запереть. – я задумчиво прикусила губу. – Если сумеете его незаметно привезти, могу даже у себя, в алтарной комнате. Алтарь за ним присмотрит.

- Зачем? – изумился Заремба. – Есть специальная камера для нелюдских рас, туда его и оформим.

- Затем, что вы не будете его оформлять. – пожала плечами я.

Заремба внимательно поглядел на меня, понял, что не шучу – и уставился исподлобья. Из груди его вырвался тихий, но несомненно угрожающий, рокот, губа вздернулась, снова открывая клыки.

- Бросьте, Заремба. – раздраженно отмахнулась я – тут сил ни на что нет, а он со своими полицейскими инстинктами и волчьими привычками! – Хотите остаться без свидетеля? Кто-то же принес в камеру бутылки?

- Охранники всегда протаскивали в камеры неположенное. Неизбежное зло. – раздраженно буркнул он. – Сам охранник, кстати, тоже приложился – спит без задних лап… ног.

- Естественно – должен же он объяснить, почему не услышал, как меня убивали. – фыркнула я. – Вот и в вашей камере для не-людей тоже все тихо будет… кто-нибудь случайно форточку откроет… ну перепутает вампира с оборотнем, жарко же бедному в шкуре, проветривать надо… Потому что вы, Заремба, будете в соседней камере сидеть! В южных герцогствах у оборотней ограниченные права, в полиции они служит не могут. Или думаете, вампир молчать станет? – ехидно напомнила я.

Заремба глухо рыкнул.

- На что спорим: вы все, включая того беспробудного коматозника на посту, случайно сойдетесь или в коридоре… или вовсе в одной камере… оборотень, выдававший себя за полицейского инспектора, не сдержит звериной натуры и задерет тюремщика, вампир накинется на оборотня, а потом и сам погибнет от случайного луча солнца. Хвост мне свой завещаешь, Заремба, буду им пыль сметать!

– Надо было не останавливать вампира – сожрал бы тебя, язву, и все дела. – проворчал Заремба. – Или самому съесть.

- Для Красной Шапочки я уже стара, для бабушки – еще молода, так что не ешь меня, Серый Волк, я тебе пригожусь. Сохранишь свидетелей до того, как имперские следователи сюда доберутся – никому уже не будет дела, что ты оборотень. Еще начальником полиции Приморска станешь, нынешний почти наверняка замешан – ну, или полный дурак, который под носом у себя заговор не заметил, что тоже наказуемо. Кстати, что насчет восстановления тоннеля слышно?

- Ничего. Не работает тоннель, и когда заработает – неизвестно. – отмахнулся Заремба.

Так я и думала… Но надеялась. А зря.

- Ладно, я – в начальники полиции, а тебе-то какая выгода? – подозрительно прищурился на меня Заремба. – Тебя ж убить пытались, ты сейчас из юбки должна выпрыгивать, чтоб засудить вампирюгу!

- Не из чего выпрыгивать! – я горестно оглядела оставшиеся от платья лохмотья. А ведь я в них еще и спала! - Мой братец… - я пожевала губами, не позволяя себе выпалит то, что я и впрямь думала о безголовом главе рода де Молино. - Получается, что в заговор ввязался. Против власти императора и целостности Империи. – официальная формулировка заставила меня скривиться. - А что бывает с имуществом заговорщиков?

- Конфискация.

- Как думаешь, я хочу, чтобы поместье моих предков конфисковали?

- Но его-то прибили… сообщники, не иначе… а ты-то, вроде, того… героиня войны…

- А имперские казначеи совсем-совсем не жадные! – ехидно хмыкнула я. – Наоборот, щедрые и добрые люди… по моей военной пенсии это сразу видно. Если я не приму меры заранее, они и меня к заговору приплетут, лишь бы имущество семьи захапать. А я… раз уж так вышло с Тристаном… собираюсь владеть этим имуществом долго и счастливо, а может, еще и детям когда-нибудь оставить.

- Надеешься братца отмазать? – продолжал хмуриться Заремба.

- Даже пробовать не буду. – мне было грустно. Отмазать… очистить память Тристана хотя бы посмертно было правильно, но… непрактично. Пустая трата ресурсов. А ресурсы у меня всегда были ограничены и, похоже, всегда будут. – Тристану уже не повредит, а жен заговорщиков в монастыри сто лет как не ссылают, так что Марите, а тем более Агате ничего страшнее допросов не грозит. Собираюсь до приезда имперских дознавателей взять полный контроль над алтарем и закрепить за собой положение главы рода.

- Ну да… - пробормотал Заремба. – Другой… другая глава, леди-офицер… Другой статус имущества.

- Мне нужно два… самое большее – три дня! – я состроила молящие глазки, которым Заремба не поверил, не проникся, но… согласился.

- До приезда имперских дознавателей, и ни часом больше. – отрезал он. – Тогда я хотя бы смогу сказать, что прятал свидетеля от мести сообщников.

- Сможешь, конечно, это же правда. Понятно же, что не один надзиратель замешан. – пожала плечами я. – Ладно, веди обратно в камеру. – я с трудом заставила себя встать. Ничего… Ванна, завтрак, изрядная чашка кофе – и буду в норме! Поскорее бы…

- Только не вздумай потом говорить, что не успела ничего, потому что тебя в камере держали! Не поможет! – настороженно предостерег Заремба.

- Да Марита за мной вот-вот О’Тула пришлет – освобождать! – отмахнулась я. – Или он сам примчится… - я пошатнулась… и взяла Зарембу под руку – шатало меня как в шторм на палубе дирижабля.

Он дико покосился на мою ладонь на сгибе локтя, но освобождаться не стал. Вот так чинно, как парочка на прогулке, мы и проследовали к камере.

- Сперва сама засадила, потом сама освобождать будет? – поинтересовался он.

- Вопить начала не Марита, а Агата, Марита всего лишь не препятствовала. – снисходительно хмыкнула. – У дорогой невестки была целая ночь, чтоб справиться с горем и злостью, и начать соображать, что только я могу войти в контакт с алтарем. Не будет меня – не будет ни фабрики, ни виноградников, ни даже дома. Попытается, конечно, давить, может, что-нибудь выторговать… Но в конце концов поймет, что полностью от меня зависит – и мы поладим.

- Уррргуум… - Заремба зевнул как больной пес. - Всегда можно поладить с человеком, который полностью от тебя зависит. И будете вы жить в этой самой семейной собственности чудесной, отлично ладящей семьей!

- Вот какой есть, такой и будем жить. – буркнула я в ответ. Станет меня тут учить каждый лохматый!

- Я разве спорю? – Заремба улыбнулся по-волчьи и галантно распахнул передо мной дверь камеры.

Я аккуратно переступила через валяющуюся почти у самого входа гадалку и остановилась, оглядывая тела на полу. Если не знать, что они спят – выглядит как форменное побоище. Разбросанные бутылки, густой запах перегара и брызги крови на полу и потолке. Спорю на Зарембин хвост, что их объявят пятнами от вина.

Позади щелкнул замок – Заремба запер камеру.

Я еще мгновение подумала… и не оглядываясь, ткнула пальцем в сторону валяющегося в отключке на полу мужской камеры Торвальдсона.

- Этого тоже заберите! Это ваш потерянный свидетель по прорыву в поезде.

Сзади сперва шумно подавились, потом вроде как тихонько заскулили, потом снова щелкнул замок – и огромная стремительная тень метнулась внутрь мужской камеры.

- Одного понять не могу… – взваливая бесчувственного Торвальдсона на плечо, пробубнил Заремба. – Даже если эти… полудурки… в смысле, заговорщики… справятся с местным гарнизоном… - в голосе его звучал изрядный скепсис. – Что они собираются делать с остальной имперской армией? Стоит им объявить об отделении южных герцогств от Империи… – он в очередной раз выразительно фыркнул. – И через пару-тройку часов тут имперских солдат будет больше, чем туристов в сезон! Или они рассчитывают, что тоннель никогда не наладят? – он опять фыркнул, давая понять, что думает о подобных расчетах.

Я пожала плечами. Он подождал еще, ответа не услышал, и ушел, с легкостью унося бесчувственного Торвальдсона на плече. Некоторое время было тихо, потом с другой стороны наружной железной двери донесся грохот, громоподобный рык, и вопли неласково разбуженного Зарембой стражника.

Подобрав лохмотья юбки, я добралась до скамьи и села, прижавшись ноющим затылком к холодным прутьям. В отличии от Зарембы я вполне понимала, как именно заговорщики могут избавиться от появления имперской армии. Я только не понимала, зачем они сообщили об этом заранее!

2. Глава 2. Адвокат для леди

Внешняя дверь камеры распахнулась – я даже глаз в этот раз не открыла. Надоели! С того момента как господа местные полицейские обнаружили, что их камера похожа на трактир после драки, дверь грохотала непрерывно, как консервная банка, привязанная к хвосту бродячего пса. Была у меня мысль, что первым ворвется в камеру агент заговорщиков в полиции Приморска… но тогда агентами следовало признать почти весь наличный состав здешней полиции, потому что вломились они все разом – Баррака и начальник полиции даже плечами застряли. Но подпирающие их в спины сотрудники и соратники протолкнули начальство внутрь, как пробку сквозь бутылочное горлышко. После чего вся толпа металась по обеим камерам: пинали лихо звенящие бутылки, хватали храпящие и сонно плямкающие губами тела за плечи и трясли – меня тоже, и я тоже старательно плямкала, и обвисала мешком, поглядывая на перекошенную рожу Барраки сквозь полуприкрытые ресницы. Бессмысленная метушня закончилась ведрами воды, вылитыми сокамерникам на головы – я опять не поняла, кого осенила эта ценная идея, но брызги крови на полу и прутьях смыли быстро и окончательно. Сокамерники мои правда тоже зашевелились и теперь ворочались на полу, как перевернутые на спину жуки, бессвязно жалуясь на жестокое похмелье то ли друг другу, то ли Вселенной. Распахнувшуюся дверь приветствовали воплями: