Хелен вжала голову в плечи.
Миллисента с пониманием кивнула:
– Постарайся, чтобы он не узнал о том, что ты взяла с собой портрет матери. Я очень хочу, чтобы моя лучшая подруга присутствовала на моем балу.
– Он не узнает. Просто… – Хелен опустила взгляд на руку с медальоном. – Мамы-то со мной нет.
– Да, – сказала Миллисента. – Я знаю. – Она раскрыла веер и взмахнула им, словно стараясь разогнать уныние подруги. – Мне все кажется, что я сейчас разорвусь на части. Скорее бы этот день закончился. Расскажи мне, что у тебя нового. Может, так я отвлекусь и не буду без конца представлять себе, как наступаю на собственный шлейф и падаю на пол или неправильно делаю реверанс.
– Есть кое-что, – ответила Хелен. Подруге удалось слегка поднять ей настроение. – Посмотри за мое плечо. Видишь, у камина стоит темноволосый джентльмен?
Миллисента вгляделась в зал:
– Ты про того, который направляется к нам вместе с мистером Браммелом?
Не успела Хелен обернуться, как тетушка взяла ее под руку:
– Дорогая, похоже, сюда идет мистер Браммел. Не забывай улыбаться.
– А с ним лорд Карлстон, леди Пеннуорт? – прищурилась мать Миллисенты. Ее голос прозвучал необычайно резко.
– Думаю, что да, леди Гардуэлл, – слегка запнувшись, ответила Леонора.
– Он же ваш родственник?
Хелен почти физически ощутила, как обе собеседницы внутренне напряглись. На их лицах застыли вежливые улыбки.
Свинцовую тишину нарушила леди Гардуэлл:
– Мы с дочерью не будем мешать семейному воссоединению. Прошу нас извинить. Bonne chance[16], Хелен. – Пожилая дама присела в неглубоком реверансе и добавила: – Идем, Миллисента, я заметила одного из наших знакомых.
Леди Гардуэлл схватила дочь за руку и утянула за собой в толпу. Миллисента бросила на ошеломленную подругу взгляд, полный недоумения.
– Родственник? – переспросила Хелен, когда мать и дочь пропали из виду. – Он наш родственник?
Тетушка Леонора прижала руку к бриллиантам на шее. Ее напудренные щеки густо покраснели.
– Не по крови. Он троюродный брат твоего дядюшки. Я надеялась, что ему хватит порядочности умолчать о нашем родстве.
Значит, лорд Карлстон и ее дядюшка одной крови. В это легко поверить: они оба смотрят на мир с презрением.
– Почему никто мне не сказал? Эндрю об этом знает?
– Да, но сама понимаешь, о подобной связи нам совсем не на руку рассказывать. К тому же мы и не подозревали, что он вернется. – Тетушка снова потянула девушку за локоть, и Хелен чуть не выронила кулон. – Не думай о Карлстоне, моя дорогая, не трать время зря. Мистер Браммел – важная персона. Благодаря ему ты сможешь приобрести известность. Не забывай, скромность и очарование – вот твое оружие. И улыбка!
Хелен едва успела улыбнуться. Джентльмены уже стояли перед ними. Мистер Браммел поклонился, одновременно с этим хладнокровно оценивая внешность Хелен. Сломанный нос казался отчасти сплющенным и нарушал симметричность черт его привлекательного лица. По мнению Хелен, это добавляло ему мужественности и привносило некую изюминку в его образ, без которой он казался бы кукольно-красивым. Тетушка Леонора признательно кивнула, и перо в ее волосах покачнулось.
– Мистер Браммел, как приятно вновь с вами встретиться.
По окружавшей их толпе прошла волна еле заметного движения. Леди и джентльмены отстранились и косо посмотрели на собеседников Хелен. Что это было – уважение к мистеру Браммелу или неприязнь к Карлстону? Вскользь пробежавшись глазами по лицам присутствовавших, девушка уловила ответ. Знаменитого обаяния мистера Браммела не хватало на то, чтобы смягчить отношение окружающих к лорду Карлстону. По крайней мере, пока что.
