– Правда, Юна, я не могу, – с несчастным видом проговорила Мисси.
Но Юна была упрямой:
– Нет, можешь!
Мисси, обнаружив, что не сделать маленького одолжения тому, у кого ты сама в долгу, просто невозможно, наконец, сдалась:
– Ну ладно, хорошо, но только одну минуту!
– Я хочу узнать у тебя, видела ли ты уже Джона Смита или нет? – спросила Юна. Ее светящиеся ногти вспорхнули, чтобы поправить сияющий узел в прическе, глаза сияли голубым светом.
– Джона Смита? А кто такой Джон Смит?
– Это тот парень, что купил всю твою долину на прошлой неделе.
Конечно, долина была вовсе не Мисси, просто она лежала вдоль Гордон Роуд, и Мисси всегда думала о ней, как о своей, и не раз говорила Юне о том, как бы ей хотелось там жить.
Она изменилась в лице.
– Ах, какая жалость!
– Ф-фи! Если хочешь знать мое мнение, это просто отлично. Уже давно пора, чтобы кто-нибудь потеснил Хэрлингфордов.
– Нет, я никогда не слышала о Джоне Смите и уж точно никогда его не видела, – и Мисси повернулась, чтобы идти.
– Откуда ты знаешь, что никогда не видела его, если даже не хочешь узнать , каков он из себя?
Перед взором Мисси появился образ незнакомца, встреченного ею в магазине дядюшки Максвелла; она закрыла глаза и более уверенно, чем обычно, произнесла:
– Он очень высокий и крепкий, у него вьющиеся каштановые волосы, каштановая борода с двумя белыми прядками, одежда на нем грубая, и ругается он как сапожник. У него приятное лицо, особенно хороши глаза.
– Это он, это он! – взвизгнула Юна. – Так ты видела его? Где? Расскажи мне все!
– Несколько минут назад он заходил в лавку к дядюшке Максвеллу и накупил целую кучу припасов.
– Правда? Значит, он переезжает в свою долину.
Юна шаловливо улыбнулась и взглянула на Мисси:
– Я думаю, тебе понравилось то, что ты видела, не так ли, маленькая Мисси-плутовка?
– Понравилось, – и Мисси зарделась.
– И мне тоже, когда я впервые его увидела, – заметила Юна с отсутствующим видом.
– А когда это было?
– Тыщу лет назад. Ну, вообще-то, несколько лет назад, дорогая. В Сиднее.
– Так ты знаешь его?
– Очень даже хорошо, – и Юна вздохнула. За последний месяц в результате чтения романов эмоциональный опыт Мирен значительно расширился; она чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы спросить:
– Ты любила его?
Но Юна только рассмеялась:
– Нет, дорогая. В чем ты можешь быть совершенно уверена, так это в том, что я никогда его не любила.
– Он из Сиднея? – с облегчением поинтересовалась Мисси.
– И оттуда тоже.
– Он был твоим другом?
– Нет. Он был другом моего мужа.
Для Мисси это было совершенной новостью.
– Ах! Прости меня, Юна. Я ведь не знала о твоем вдовстве.
Юна снова засмеялась.
– Дорогая моя, никакая я не вдова! Бог миловал, мне никогда не приходилось одеваться в черное! Уоллес, мой муж, и сейчас живет и здравствует. Лучше всего мой последний брак можно описать, если сказать, что муж мой не сошелся со мной характером, и вообще брак ему был не по душе.
Мисси еще ни разу в жизни не приходилось сталкиваться с разведенной; в браке Хэрлингфорды никогда не разлучались, где бы эти браки ни заключались – на небесах ли, в преисподней или в преддверии ада.
– Наверное, тебе было очень трудно, – тихо сказала она, стараясь, чтобы это не прозвучало слишком чопорно или натянуто.
– Дорогая моя, только я знаю, насколько это было трудно.
Свечение вокруг Юны куда-то исчезло.
– Собственно говоря, это был брак по расчету. Его устраивало мое общественное положение, – скорее даже оно устраивало его отца, – а меня устраивали его мешки с деньгами.
