Кейт провела рукой по перепачканной юбке из розового муслина: испорчена безнадежно и окончательно.
У ее ног щенок сумел засунуть ушастую голову в бидончик, и теперь, довольный, вылизывал остатки молока. Закончив, он с довольным урчанием перевернулся на спинку, и Кейт принялась почесывать ему брюшко, приговаривая:
– Мы с тобой очень похожи, правда ведь? Ни тебе собственного дома. Ни знаменитой родословной. И оба ужас какие потешные.
Торн не выразил желания возразить ей, и Кейт решила, что так ей и надо: нечего нарываться на комплимент в качестве десерта.
– А вы, капрал? Где вы росли? У вас есть семья?
Он почему-то довольно долго молчал.
– Я родился в Саутуарке, недалеко от Лондона, но не был там уже почти двадцать лет.
Кейт взглядом ощупала его лицо. Несмотря на суровый вид, ему никак не дашь больше тридцати.
– Должно быть, вы покинули дом в совсем юном возрасте.
– Не в таком юном, как некоторые.
– Теперь война кончилась. Не желаете вернуться назад?
– Нет. – Их взгляды встретились на миг. – Прошлое лучше не ворошить.
Да уж, подумала Кейт, вспомнив несчастья этого дня, и принялась щекотать щенка длинной травинкой. Тот от удовольствия завилял своим тонким длинным хвостиком из стороны в сторону.
– Как вы собираетесь его назвать?
Торн пожал плечами.
– Не знаю. Меченым, наверное.
– Это ужасное имя!
– Почему? У него же есть отметина, так ведь?
– Правильно. Но именно поэтому и не нужно так его называть, – тихо проговорила Кейт и, взяв щенка на руки, погладила рыжее пятно вокруг его правого глаза. – Он должен быть уверенным в себе. У меня тоже есть отметина, но мне бы не понравилось, если бы меня так называли из-за нее.
– Разве можно себя сравнивать с собакой?
– Почему? У него тоже есть чувства.
Капрал Торн насмешливо хмыкнул.
– Это всего лишь собака.
– Назовите его Рекс, – предложила Кейт, склонив голову набок. – Или Дюк, ну или Принц, в конце концов.
Торн отвел взгляд, с трудом удержавшись от смеха:
– Сплошь королевские прозвища: Король, Герцог, Принц… Что такого вы в нем увидели?
– Да ничего. – Кейт опустила щенка на землю и стала наблюдать, как он носится по зарослям вереска. – В этом и суть. Таким образом вы уравновесите его скромное происхождение дворняги величественно звучащей кличкой. Это как я назвала бы вас, например, Очаровашкой, а вы меня – Еленой Троянской.
Нахмурившись, Торн помолчал, а потом спросил:
– А кто это – Елена Троянская?
Кейт чуть не ахнула от удивления, но вовремя сдержалась, к счастью, и напомнила себе, что капрал – низший офицерский чин, а большинство таких военных получили лишь начальное образование, поэтому объяснила:
– Елену Троянскую, царицу Древней Греции, называли еще Еленой Прекрасной за неземную красоту. Не было мужчины, который не желал бы ее, за нее вели войны.
Он помолчал какое-то время, переваривая информацию:
– Значит, Елена…
– …Троянская.
– Да, правильно, Елена Троянская… – Небольшая морщинка пролегла у него между бровями. – Где же тут ирония?
Она засмеялась.
– Разве это не очевидно? Просто посмотрите на меня.
– Я смотрю.
Силы небесные! И ведь действительно. Он смотрел на нее так же, как все всегда делал, – упорно, напряженно, со скрытой силой. Ей даже показалось, что взгляд у него какой-то… мускулистый. Это лишало ее присутствия духа.
По привычке Кейт поднесла пальцы к родимому пятну, но в последний момент откинула локоны и завела за ухо.
– Можете убедиться сами. Ирония заключается в том, из-за меня ни один мужчина не захочет сражаться, не говоря уже о двух. – Словно извиняясь, она улыбнулась. – Мне уже двадцать три, но до сих пор таких не нашлось.
