– Вы живете в деревне, где полно женщин.
– В Спиндл-Коув есть и мужчины: кузнец, например, викарий.
Он ответил на ее слова грубым рычанием.
– Ну… есть еще вы, – добавила Кейт.
Торн замер.
Итак, они добрались и до этого. Она наверняка не хотела ставить его в неловкое положение, однако он сам затронул эту тему.
– Есть еще вы… – повторила Кейт. – Только проблема в том, что вы на дух меня не переносите. Я попыталась быть дружелюбной, когда вы только появились в Спиндл-Коув, но ничего из этого не получилось.
– Мисс Тейлор…
– И совсем не потому, что вас не интересуют женщины. Я знаю, что у вас они были.
Он прищурился, и это заставило ее занервничать. Поразительно! Такое короткое движение, а эффект был, как если бы другой мужчина сжал руки в кулаки.
– Да это всем известно. – Кейт носком сапожка поковыряла грязь. Такая вот попытка обрести мужество. – В деревне о ваших… отношениях говорят много. Даже если бы не захотела слушать, то узнала бы о них против воли.
Он встал и пошел назад к дороге. Массивные плечи расправлены, тяжелый шаг размерен. Торн уходил все дальше и дальше. Кейт была сыта всем этим по горло и попыталась забыть о его отказе, добродушным смешком отгородиться от обиды.
– Вот видите? – Вскочив, она двинулась через заросли вереска, чтобы оказаться рядом с его длинной монументальной тенью. – Именно об этом я и говорила. Если я улыбалась вам, вы отворачивались. Если я находила место в одном конце комнаты рядом с вами, вы предпочитали встать и стоять. Я вызываю у вас зуд, капрал Торн? Вам хочется чихать от запаха моей пудры? Может, в моей внешности, на ваш взгляд, есть что-то противное или ужасное?
– Не говорите глупости.
– Тогда признайтесь: вы избегаете меня.
– Ну хорошо. – Он остановился. – Я вас избегаю.
– Почему?
Торн повернулся к ней лицом: ее пронзил ледяной взгляд голубых глаз, – но не сказал ни слова.
С тяжелым вздохом Кейт попросила:
– Ну скажите. Ничего ведь страшного не случится. После всех этих лет для меня будет как милость Божья услышать от кого-то правду. Просто будьте честным.
Не давая себе отчета в собственных действиях, она схватила его руку, поднесла к своему лицу и приложила пальцами к родимому пятну. Он попытался высвободиться, но она не отпустила. Если ей приходится жить с этой отметиной, пусть поймет, как это.
Кейт подошла еще ближе и прижалась виском с родимым пятном к его ладони, отчего-то очень холодной.
– Причина ведь в этом. Я права? Именно поэтому я никому не интересна: ни вам, ни другим мужчинам.
– Мисс Тейлор, я… – Он стиснул зубы. – Нет, не в этом.
– Тогда в чем?
Никакого ответа.
Лицо у нее пылало, ей хотелось что есть силы колотить кулаками в его грудь, пока не откроет правду.
– Тогда в чем? Ради всего святого, скажите: что во мне настолько непереносимого и отвратительного, что вы не можете оставаться со мной в одной комнате?
Он тихо выругался.
– Не вынуждайте меня. Вам не понравится мой ответ.
– И тем не менее вы скажете – сейчас же.
Не в силах больше терпеть эту муку, Торн запустил руку ей в волосы, отчего она тихо ахнула. Сильные пальцы легли ей на затылок, глаза лихорадочно ощупывали ее лицо. Каждый нерв в ее теле напрягся в ожидании. Заходящее солнце в последний раз вспыхнуло оранжевым светом, ослепив их.
– Вот мой ответ.
Он притянул ее к себе и поцеловал.
И целовал он так же, как делал все остальное: сосредоточенно, со скрытой мощью, требовательно.
