Ледопас. Пробуждение льда - страница 25

– Можно сделать снежного ангела, – прохрипел Ялат, – нужно вот так пошевелить руками.

И он задвигал раскинутыми руками вверх и вниз. То, что осталось от его одежды недовольно зашипело.

– Мы только что чуть не стали огненными ангелами, – пробурчала Оксана, – и имеем все шансы стать замороженными ангелами, если сейчас же не придумаем, как нам добраться до Кокташа без одежды. Если доберёмся туда живыми, я тебя убью.

– Договорились, – покладисто согласился Ялат, – Но в своё оправдание я всё-таки скажу, что я не думал, что палатки так хорошо горят. В будущем я это учту.

– Боюсь, у нас мало шансов на будущее. Вставай, пока совсем не закоченел. Ты сильно обгорел?

– Не знаю, – Ялат сел и принялся обшаривать себя, – Спина горит. И руки. И щека.

Оксана тоже села и принялась оценивать ущерб. У Ялата верхняя одежда выгорела почти полностью – и куртка, и штаны были со сквозными дырами. Кое-где прогорел даже свитер Ялата, и из-под него выглядывала розовая кожа мальчишки. Относительно целыми остались его сапоги. Шапка тлела в сугробе. У Оксаны сгорели только перчатки и рукава куртки. Повезло ещё, что куртки МЧС были сделаны не из пуха – тогда Ялат заживо сгорел бы за доли секунды. Вся одежда была мокрая, хоть отжимай. Она, конечно, приятно холодила ожоги, но долго находиться на морозе в такой одежде было нельзя.

– Надо как-то обсохнуть, – озвучила свои мысли Оксана. – Давай сюда свою куртку.

Ялат снял то, что осталось от куртки, и побрёл вслед за Оксаной к костру, продолжавшему полыхать на месте палатки. Ребята грелись и обсыхали. Оксана беззвучно плакала – сгорали её любимые походные вещи – оранжевая кофта, синие штаны, кружка, сотовый телефон… Половина Оксаниной жизни горела сейчас разноцветным пламенем. Запоздалые сожаления захлестнули её – зачем? Ну, зачем она взяла с собой этого недотёпу Ялата?! Ехала бы одна, и ничего такого не случилось бы.

Оксана украдкой посмотрела на Ялата. Тот сидел на корточках. Под ногами у него была лужа из растаявшего снега. Весь в саже. С каким-то отстранённым выражением на лице.

– Ты о чём думаешь? – спросила Оксана.

Ялат печально выдохнул.

– О себе, – Ялат потрогал свой красный нос, – И о том, что нам очень далеко до Кокташа. И зачем я только поехал с тобой? По тебе же сразу было видно, что ты ненормальная.

– Я-то нормальная, – обиделась Оксана, – Это некоторые неприспособленные к жизни лентяи решили добавить нашей поездке экстрима.

– Это ты неприспособленная к жизни! В моей жизни есть всё, я что хотел – то и получал, а ты? Выклянчивала у своего папочки на день рождения дешёвенький смартфончик!

Оксана покачала головой.

– Это не в твоей жизни было всё. Было всё у твоего отца. Это он проплачивал твои капризы и твою жизнь. А сам-то ты что из себя представляешь? В чём силён?

– Я, между прочим, победитель олимпиады по физике!

– Да-да, победитель олимпиады по физике, который не знает, что будет, если в палатке зажечь огонь, – фыркнула Оксана, – Ладно, не злись. Нам нужно идти к снегоходу. Попробуем его перевернуть на гусеницу. Есть идеи, как это сделать?

Ялат задумчиво покачал головой.

– Я не уверен, что моя идея сработает на практике, но попробуем её осуществить.

Снегоход ребята перевернули довольно быстро, используя рычаг. Кое-как завели машину. Из багажного отсека достали туристический коврик, который не стали забирать с собой в палатку вчера. Этим ковриком они обмотались, чтобы ветер не так сильно продувал их потрёпанную одежду. Ялат отдал свои перчатки Оксане, а сам сунул руки в карманы её кутки, и они поехали в обратный путь.¶