– Вы могли бы дать телеграмму, – зло всхлипнула Мелинда.
– Простите меня, дорогая, я гнался за бандитами по таким диким местам, что не мог послать вам весточку.
– А я была так груба с вами, – покаянно вздохнула Мелинда.
– Милли, я согласен проводить вас в Денвер и обратно, но при одном условии, – начал Марш. – Это будет наше свадебное путешествие.
– О! Вы не знаете, кого хотите назвать своей женой! – вскричала Мелинда.
– Я знаю, что вы прекрасная и умная девушка. Наши семьи знакомы, и нет никаких препятствий для нашего союза, – сказал Тед. Мелинда вырвала у него руки и откинулась на стуле.
– Это невозможно. Вы не все знаете обо мне, – начала она спокойно. – Я уже рассказывала два года назад, что не могу придти к вам девственницей, я уже давно не девушка.
Тед вздрогнул, но тут же улыбнулся и осведомился ехидно:
– Вы и сейчас подрабатываете в верхних комнатах над салуном «Серебряная туфелька»?
Мелинда вздрогнула, кинула на него презрительный взгляд, но поняла, что он хочет подбодрить ее шуткой, пусть и непристойной, засмеялась и ответила:
– Это случилось шестнадцать лет назад, я лишилась чести и дома в один день!
Тед опустился перед ней на колени и нежно сказал:
– Я сожалею, что вам пришлось пройти через это, но клянусь, что теперь буду защищать вас от любой опасности!
Мелинда озадаченно посмотрела на него и спросила:
– Вы и теперь хотите жениться на мне? Тогда, два года назад, вы бросили меня не поэтому?
– Я хочу жениться только на вас, мы созданы друг для друга, – ответил Тед, вставая на ноги и поднимая со стула Мелинду. Его руки нежным ласкающим движением сняли куртку с ее плеч, и она осталась стоять перед ним в одной рубашке и брюках, подчеркивающих восхитительные формы ее тела: высокую грудь, тонкую талию, круглые бедра. При взгляде на нежный изгиб ее бедер у Теда пересохло во рту от завладевшего им желания. Он ласково привлек ее к себе, развязал бандану и приник горячими губами к ее нежной шее. Она почувствовала его желание – ее окутало теплом, как будто она стояла у горящего камина. И это тепло вызвало в ее теле чувственный отклик – под ложечкой зародился жар, и она позволила Теду расстегнуть ее рубашку и прижаться лицом к нежной ложбинке между ее прелестными грудями. Он расстегнул ее оружейный пояс с револьвером, уронил его на пол и вытащил второй из-за пояса ее брюк. Она протестующе вскрикнула, но он ловко снял с нее рубашку. Она осталась в белом батистовом корсете, оттеняющем бархатную белизну ее кожи. Тед, обнимая ее одной рукой, второй охватил ее затылок и нежно прижался губами к ее розовым губам, очерчивая языком контур ее рта. Она закрыла глаза, приоткрыла рот и обвила его шею обеими руками. И снова свершилось прежнее волшебство, которое Мелинда попыталась задушить в себе, но ее тело вспомнило и горячо ответило на поцелуй Теда. Ее руки гладили его волосы, нежно пробегали по его спине. Он, не прерывая поцелуя, поднял Мелинду на руки, сделал несколько шагов, опустился на кровать, и девушка оказалась сидящей у него на коленях. Наконец они со вздохом оторвались друг от друга, глаза обоих сияли.
– Что ты со мной делаешь, – вздохнул Марш и потянул шнурки ее корсета, выпуская на свободу упругие груди. И тогда Мелинда сделала то, что давно уже хотела – запустила пальцы в волосы у него на груди и нежно потянула, привлекая его к себе. Поцелуй опять получился долгим и сладким. Руки Мелинды блуждали по его телу, и Тед скинул рубашку, позволяя девушке познавать свое тело. Его кожа была гладкой, но крепкие мышцы под этим атласным покровом, были тверды как стальные пружины. Освободив ее тугие груди от батистового плена, Тед приник губами к ее соскам, которые тут же поднялись и отвердели под сладостной лаской его горячих губ и бархатного языка. Мучительное пьянящее томление пронзило Мелинду. Она выгнулась в его объятиях. Он прижал ее голову к своей груди и шепнул, обжигая ее ушко горячим дыханием:
