– Ты чего?
– Ничего. Просто подумалось, Тарх тоже не очень-то верит в набег – иначе б не выставил в сторожу таких, как мы. Поставил бы опытных воинов.
– Ага, – скептически хохотнул Горшеня. – А кого тогда послать искать угнанный скот? Почти все опытные да умелые – там. Пока не вернулись.
– Наверное, не отыскали. – Зарко вдруг приложил палец к губам и прислушался. – Чу! Слышишь, вроде как идет кто-то!
Придвинув поближе рогатину, Горшеня поднес к губам висевший на шее рожок – подать сигнал, ежели вдруг чужие. Впрочем, какие чужие? Кавдуй, пес, вдруг замахал хвостищем, заскулил радостно.
– Да подожди. – Зарко положил руку приятелю на плечо. – Шаги-то – с пожни! Да и пес, вон…
– И правда…
Шаги быстро приближались, вот хрустнула ветка, зашуршали кусты… На всякий случай ребята вскинули рогатины…
– Эй, где вы тут? – раздался вдруг девичий голос. – Горшеня, Зарко!
– Заринка! – узнал Светозар дочку соседского старейшины Ведогаста.
Напарник надул губы:
– Вот еще, принесло. И чего ей хороводы не водится?
– Вот вы где… А я к вам с едой, – усаживаясь между стражами, девчонка засмеялась. – Наши рыбу пекли. Нате!
– Да мы не…
– Хотим, хотим! – облизнувшись, перебил приятеля Горшеня. – А кто не хочет, может не есть, – он пододвинул к себе завернутую в лопухи рыбу, – славная рыбка!
– Кушай и ты, Кавдуша. – Девушка ласково почесала собаку за ушами. – Хороший пес, хороший…
Юные стражи – как, впрочем, и пес – с удовольствием накинулись на угощение.
– Ну, ладно, не буду мешать, – немного посидев, спохватилась Заринка. – Побегу…
– Хороводиться будешь? – с грустью спросил ее Зарко.
– Нет. Наши уже спать ложатся.
– Да будет ночь спокойной.
– Да будет…
Светозару вдруг стало радостно. То ли оттого, что Заринка про него не забыла – ишь, принесла рыбу, а то ли оттого, что эта девчонка ни с кем сейчас не поет, не пляшет… без него, Зарко…
За спиной девушки качнулись кусты. Малина, смородина – их тут страсть как много. Жаль, не ягодное время…
Темная неслышная тень метнулась из заовражья, затаилась за можжевеловым кустом, всматриваясь в фигуры караульщиков недобрым взглядом… Ладно бы – только взглядом…
– Опусти лук, Красимир, – послышался свистящий шепот, и рядом появился второй – кряжистый, самоуверенный, сильный. – Еще не время, подождем, когда все уснут.
– Зачем? – Красимир презрительно усмехнулся. – Они ж не охотники, пахари, пока очухаются…
Со стороны стражей, видно, почуяв чужих, глухо заворчал пес. Красимир тут же затявкал лисой, шумнул кустами, словно бы лесной зверь в страхе скрылся в овраге.
– Тихо, тихо, собаченька, – приласкал пса Горшеня. – Успеешь еще, наохотишься.
– Хорошая из лисы шапка, – Зарко мечтательно вздохнул. – Вот бы добыть шкуру.
– Так не сейчас надо, зимой.
– Знамо, что зимой.
Пес снова насторожился, заворчал, залаял. За оврагом или где-то поблизости ухнул филин.
– Охотится, – тихо прошептал Зарко. – Птица большущая, Заринка рассказывала, как-то раз напугалась ее – страсть!
Между тем собака не успокаивалась, ворчала, рвалась с привязи к оврагу… И вдруг затихла, обернулась, завиляла хвостом радостно.
Послышались чьи-то приглушенные голоса.
– Ну, вот и наши, – с облегчением произнес Горшеня. – Дождались наконец. Витень, Настай, вы ли?
– Мы, мы, – идущие рассмеялись. – Кто же еще-то? Как тут у вас, тихо?
– Да тихо… Лиса вот где-то поблизости шастает да филин…
– То-то я слышу, Кавдуй лаял. – Витень нагнулся к собаке. – Ну что скулишь, псинушко? Небось, не кормлен?
